Следуя за З. Эфрони, допустимо утверждать, что «цифровые технологии произвели революцию не только в том, как происходит человеческая коммуникация и социальные процессы, но и в том, каким образом право может вмешиваться в информационные процессы».30 С этим сложно не согласиться, особенно если рассмотреть простейший пример новой меры пресечения, связанной с отстаиванием публичного интереса в виде блокировки интернет-сайта. По сути, это простейший способ вмешательства в информационные процессы, предполагающий блокирование логистического (главным образом) средства передачи информации. В некотором смысле этот способ аналогичен изъятию тиража книги – процедуре, известной правоохранительным органам как минимум со времен книгопечатания. С другой стороны, факторы, определяющие значение сети Интернет, определяют принципиальное значение данного способа, благодаря чему его сила становится несопоставимой с простым изъятием тиража книги или журнала. Блокируя сайт, правоприменительные органы, по сути, исключают из социальных (и, отметим, глобальных) коммуникационных процессов один из многочисленных каналов коммуникации, и эти изменения имеют непосредственный, моментальный эффект.
Социальной основой создания и функционирования информационных коммуникаций в целом и интернет-пространства в частности выступает информационное общество. Понятие информационного общества ассоциируется с состоянием развития социума, в котором ключевое экономическое, политическое и культурное значение имеет создание, распределение, использование и распространение информации. Таким образом представляется, что наименее противоречиво информационное общество можно определить как этап развития социума, на котором информация в явном (эксплицитном) виде играет ключевую роль для всех общественных отношений.
Данная эксплицитность может выражаться, в частности, в том, что информация становится самостоятельным и обособленным объектом научного исследования. При этом она начинает выступать в качестве предмета многих наук, которым раньше