А спросить не у кого. Даже интернет – и тот не помощник, как бы странно это ни звучало.
«Прошу тебя! Отпусти! Нет мочи!»
Как видно, клад уловил мои сомнения, голос теперь не смеялся, а только что не рыдал. Мало того, в свете, который стал совсем уж ярким, передо мной вдруг побежали картины далекого прошлого, чем-то напомнив мне то ли рисунки из старых книг, то ли самые первые кинохроники.
Бородатый мужик завертывает в тряпицу монеты, убирает их в горшок, чем-то закрывает его горло и кладет в яму, выкопанную около избы.
Мрачные люди выносят из дома несколько гробов.
На то место, где когда-то зарыли клад, ставят огромную бочку, стянутую обручами.
Пожар. Причем горящий факел в окно кидает солдат в старинной французской форме.
Вот снова на этом месте дом стоит, но выглядит совсем не так, как прежний.
И так картинка за картинкой. Клад рассказывал мне о себе, о том, что видел, что запомнил. Это было необычно, но при этом чертовски интересно. Я смотрел на происходящее как завороженный, не желая, чтобы оно заканчивалось. Просто никогда ничего подобного даже представить не мог.
Но вот деревня опустела, а после и дом, уже четвертый по счету, разрушился. И последней картиной, которую мне показали, оказался непосредственно я, сидящий среди густых трав на корточках, кряхтящий и мечтательно смотрящий в небо.
То есть, у кладов еще и чувство юмора есть?
Не знаю, это ли послужило причиной, по которой я все же принял решение, или что-то другое, но лопата с хрустом вошла в землю. И я ни капли не удивился, когда услышал, как она обо что-то скрежетнула.
Отбросив инструмент в сторону, я встал на колени и руками начал выгребать землю, ища то, что попало под штык.
Это оказались осколки глиняного горшка. Пока только они.
– Слова, Хранитель, слова, – голос звучал уже не в голове, а совсем рядом со мной, прямо за плечом.
Я опасливо повернул голову, но там, само собой, никого не увидел.
– Слова! – моляще протянула девушка.
– Да что говорить-то? – не выдержав, зло спросил я.
– Отпусти меня! – немедленно отозвался голос. – Навсегда!
– Иди, – разрешил я. – Отпускаю. Иди туда, куда положено. Навсегда!
Ох, не напортачить бы. А если текст не тот?
– А-а-а-ах! – метнулся голос вверх-вниз, после что-то коснулось моей щеки. То ли это странное существо ее погладило, то ли вообще поцеловало – я так и не понял.
Но зато ощутил, как порвалась некая незримая струна, связывающая того, кто со мной говорил, и то, что лежало там, в яме. Навсегда порвалась.
А следом за этим среди земли тускло блеснул металл монет.
Глава четвертая
Браслет с замысловатой вязью узора, плетеный обруч