– А вот я в этом не уверена, – возразила Амелия. – Вас не было здесь на прошлой неделе, и вы просто не знаете, что Мелвилл, как только вернулся, развил бешеную деятельность, метался по Библиотеке и всем что-то нашёптывал на ухо. Не знаю, право, о чём именно он говорил, но боюсь, что люди начали ему верить. И я не считаю простым совпадением, что именно после появления Мелвилла блокировщики прекратили ворчать и собираться маленькими группами по углам и начали вести себя более организованно.
– Если позволите мне высказать мнение, – подал голос Себ, – меня, как и вас, мистер Пейджиз, мало волнует то, где столько времени пропадал Мелвилл Ундервуд. Но этого, к сожалению, не скажешь о других. Блокировщики, которые теперь настаивают на том, чтобы именно так их все и называли, превозносят небылицы Мелвилла, потому что счастливы списать на них все нарушения, в которых можно обвинить их самих. Дескать, непредвиденные обстоятельства, которых невозможно ни избежать, ни предусмотреть, и всё такое. Однако, хотя Мелвилл и утверждает, что они с сестрой подверглись внезапному нападению, когда вели свою группу книжных странников через сборник волшебных сказок, это нападение нигде и никем не зафиксировано. Но если группа книжных странников действительно была атакована или потеряна, должна же существовать какая-то докладная, или запись в журнале, или хотя бы чьи-то личные воспоминания об этом в нашем архиве, наконец. Мелвилл утверждает, что не может с уверенностью сказать, какова дальнейшая судьба остальных членов группы, включая его собственную сестру, и никто на него не давит. Неужели это никого не интересует? Как хотите, но мне всё это кажется очень, очень подозрительным.
– Но доказательств-то никаких нет, как я понимаю? – медленно произнёс дедушка.
– В том-то и дело, – признал Себ. – Чтобы подтвердить или опровергнуть его историю, у нас ничего нет: ни доказательств, ни улик, ни свидетельств. Вот мы – группа библиотекарей, архивистов и рассказчиков. Почему нас не волнует то, что о происшествии с группой Мелвилла нет никаких официальных записей?
– Я очень боюсь, что подобные голословные выпады против Мелвилла только выставят нас на посмешище, особенно сегодня, – всё так же медленно сказал Арчибальд. – Как вы думаете, не мудрее ли будет подождать ещё немного и понаблюдать за ним? Я, честно признаться, никогда не испытывал симпатий к Мелвиллу, когда нам приходилось с ним сталкиваться. Правда, мы оба с ним были тогда совсем молодыми людьми.
– Между прочим, он и сейчас молод, – заметила Амелия.
– Ну, это как раз вовсе не удивительно, – сказала бабушка. – Всем нам хорошо известно, что в книгах время идёт по-особому и люди в них стареют медленнее, особенно в волшебных сказках.
– Да, но Мелвилл, если судить по его внешнему виду, вообще не постарел. Ни на день! – возразила Амелия. – Как было ему около тридцати, так и осталось.
– Моя дорогая Амелия, очень легко находить доказательства того, во что мы уже верим… – протянул к ней руку дедушка, но она оттолкнула