Закончив свое повествование, Акимыч захлопнул папку, и уставился на меня своими рыбьими глазами.
– Зачем нужно рассказывать мне всё это? – спросил я.
– Меня попросили.
– Кто?
– Этого я не могу тебе сказать.
– Но почему?
– В мире мертвых свои правила.
– Но вы же не мертв?
На лице парикмахера вновь появилась его идиотская ухмылка.
– Ошибаешься. Я мертв, правда, еще не ознакомлен с этим неоспоримым фактом.
…В начале ХХ века ученые, исследующие «чудеса» Библии, стали склоняться к тому, что библейский левиафан – это плезиозавр, морской ящер, в массе своей вымерший почти семьдесят миллионов лет тому назад. Впрочем, считалось, что несколько десятков таких животных сохранилось, и время от времени они встречаются в морях…
Меня разбудило чье-то злобное чавканье. Я попытался дернуться, однако тут же в мои запястья врезались стальные браслеты. Открыв глаза, я обнаружил себя прикованным к батарее, а передо мной за маленьким столиком из красного дерева сидел Бобрик и занимался поглощением завтрака.
– Что, придурок, проснулся? – ехидно заметил гэбэшник, отправляя в рот очередной кусок колбасы.
– Что это значит? – спросил я, судорожно дергая оковы.
– Это значит, что ты мой пленник. Прям как у Толстого, только ямы нет. Извини, не успел вырыть.
В глазах Бобрика играло безумие, которое не предвещало ничего хорошего.
– Ты ответишь за это! Ты и твой долбаный шеф Акимыч!
– Ошибаешься. Особенно в отношении Акимыча. После того, что произойдет сегодня, все его способности придут в упадок, как, впрочем, и твои.
– О чем ты? – осведомился я.
– Акимыч был слишком глуп и не понимал, куда дует ветер. Пришлось помочь ему уйти со сцены. Конечно, будет не хватать Парикмахера, но что тут поделаешь… такова жизнь.
Очередная