Несмотря на природную пластику, гибкость и грацию, она прекрасно понимала, что второй Анной Павловой ей никогда не бывать. Для профессионального балета она, конечно, была слишком крупной девочкой.
Но, как часто бывает, палочкой-выручалочкой и стартом артистической карьеры стал случай…
У Жана Жере все было готово к началу съемок – от декораций до исполнительницы главной роли, и даже девушка с хлопушкой вызубрила свои слова и в любой момент была готова воскликнуть перед камерой: «Дубль номер один!» – но актриски на эпизодическую роль младшей сестры героини по-прежнему не было. Режиссер нервничал, весь график съемок летел к черту, продюсер недовольно фыркал чуть ли не в лицо. На правах первой актрисы Одиль Версуа решила рискнуть:
– Может быть, попробуете мою сестру?
Так состоялся дебют юной Марины на большом экране. «Сниматься в фильме в одиннадцать лет – это не совсем работа, – рассказывала счастливая девочка. – Мой первый фильм в Риме был для меня скорее приключением и чудесными каникулами, я успевала покататься на велосипеде и на роликах, а в перерывах объедалась цыплятами, пиццей, пирожными – всем, чем меня угощали. Киностудия «Чинечитта» казалась мне парком развлечений».
Приглядывать за дочерью было поручено отцу. Но, завершив «дневную смену», Владимир Васильевич, дождавшись, когда Марина уснет, на цыпочках тихонько подходил к двери – и исчезал в казино, которое, как на грех, располагалось прямо под балконом снятой для Поляковых квартиры. Утром, когда он возвращался, похожий на нашкодившего ребенка, Марина уже собиралась на съемки. Им было достаточно обменяться взглядами. У нее уже тогда проявлялся мужской характер, и в свои юные годы она запросто отчитывала отца, не переставая при этом его обожать и боготворить.
Затем Марину пригласили на съемки в английскую картину «В жизни все устраивается». Название фильма оказалось пророческим. Она сама чувствует: да-да, в жизни мадемуазель де Полякофф действительно все устраивалось. «Меня отчислили из школы «Оперы», – беспечно сообщала она подружкам. – На этом и закончилось мое образование».
Первый успех вдохновлял на новые победы, крепла вера в свой бесспорный талант и обязательный успех.
«Уважаемый господин! Узнала, что вы ищете для фильма «Утро будет поздним» девушку с бюстом, – храбро писала она известному режиссеру Леониду Могаю[1] в свои неполные 12 лет. – У меня его пока нет, но я сыграю хорошо. Если вы захотите, можно подложить что-нибудь – и вы не пожалеете!..»
Марина признавалась: «Что касается бюста… то он у меня появился. Из костлявой плоской соплячки я преобразилась во вполне зрелую, высокую, ростом в 175 сантиметров, женщину. Я восхищалась своим телом и, любуясь собой в зеркале, считала себя Венерой…»
Она восхищалась собой? А как, представьте, восхищались ею!.. Сверстники хороводились