Лорды возмутились таким непотребством и диким предположением, что король как-то будет мстить или выражать нелюбовь тем лордам, кто голосовал против, но я настаивал, убеждал, уговаривал, объяснял преимущества, и наконец те сдались.
И вот сейчас у каждого лорда по три белых шара и по три черных, по два на кандидата, все прячут их в рукавах, куда и делось страстное желание делать все открыто, вот так демократия и побеждает…
В зале яблоку негде упасть, столы вынесены все, чтоб не мешали, кроме тех, что на возвышении, там сидят важно и неподвижно, как толстые жабы на болоте, верховные лорды, им доверена процедура наблюдения за голосованием, а также подсчет голосов.
Во главе комиссия в составе герцога Фуланда, лорда Вильгельма Рошера и лорда Рюккерта, как наиболее доблестных и благородных как по происхождению, так и по незапятнанной репутации.
Генеральный церемониймейстер прокричал мощно, гордясь расширением своих функций:
– Голосуем за герцога Готфрида!.. Голосуем за герцога Готфрида!.. Напоминаю, если желаете его королем Сен-Мари, то опустите белый шар, если нет – черный…
Двое его помощников начали обходить лордов в зале, держа накрытый красным бархатом ящик. Голосующие по очереди совали под ткань руку и что-то опускали, но из-за широких рукавов увидеть, кто что положил, невозможно.
Когда обошли весь зал, ящик поставили на видном месте на столе. Возле него встал с мечом наголо королевский гвардеец.
Церемониймейстер прокричал еще мощнее:
– Голосуем за принца Ричарда!.. Напоминаю, если вы желаете его королем Сен-Мари, опустите белый шар, если нет – черный…
После обхода всех-всех ящик поставили рядом с первым, но спутать трудно, на каждом свой герб, а церемониймейстер провозгласил так же мощно и, как мне ревниво почудилось, еще торжественнее:
– Голосуем за Его Величество короля Кейдана!.. Напоминаю, если желаете, чтобы он оставался королем Сен-Мари, опустите белый шар, если нет – черный…
После долгого и утомительного обхода всех лордов в зале, как же их, оказывается, много, все ящики поставили на столе рядом, видные всем, а собравшиеся наблюдают, как верховные склоняют головы друг к другу, переговариваются, далеко не все скрывают, за кого голосовали.
Пересчитывают, кстати, в открытую, то есть достают шары и выкладывают на стол, а с ними считает и весь зал. Наконец Фуланд пошарил в ящике, демонстративно перевернул его над столом вверх дном.
– Подсчет голосов, – провозгласил он торжественно, – поданных за герцога Готфрида, закончен!
В зале задвигались в нетерпеливом ожидании. Фуланд что-то шепнул главному церемониймейстеру, тот медленно и важно обогнул стол и вышел вперед.
– Имею честь сообщить, – заявил он трубным голосом, – за доблестного герцога подано семьдесят два голоса!
В зале повисло короткое молчание, но едва церемониймейстер попытался вернуться к Фуланду, многие завопили:
– А