– Раймон? Какой сюрприз!
– Привет, Джулия! – весело ответил он. – Можно войти? Извини, не предупредил о визите заранее. Обычно я бываю спонтанным.
Она растерянно кивнула, он вошел в холл, а потом в комнату. Заперев дверь, Джулия направилась за ним следом, жестом предложила сесть и сама опустилась в кресло. Раймон тут же занял свободное кресло напротив. Эти темные кожаные кресла были чрезвычайно уютными: сев в них, было чрезвычайно трудно заставить себя снова подняться на ноги. И за это тоже Джулия была благодарна Хельге – та удивительным образом сумела окружить сестру комфортом и уютом, полностью избавив от бытовых проблем.
– Как жизнь? – беззаботно поинтересовался между тем Раймон, взъерошив светлую челку пальцами.
– В порядке, спасибо. Работа отнимает все мое время, если быть честной.
– Никогда не работал! – беспечно воскликнул он, – Не знаю, что значит много работать! Всю жизнь только и делаю, что прожигаю ее самую!
Джулия улыбнулась, но веселая беспечность не обманула девушку: в его темных глазах застыла грусть, он казался потерянным, бледным, даже измученным. После нескольких дежурных вопросов и пустых фраз Джулия не выдержала.
– Ты не похож на счастливого прожигателя жизни, – заявила она. – Что с тобой? Ты выглядишь очень подавленным… Что случилось?
Несколько мгновений он молчал, словно решаясь, а потом будто бросился в омут с головой, махнул рукой и взглянул ей прямо в глаза.
– Плохи мои дела, Джулия… – произнес он, и в его голосе прозвучала даже не грусть, а глубокая тоска, – Я пришел к тебе за помощью. Не удивляйся. Мы почти не знаем друг друга, я видел тебя всего пару раз… но если ты не поможешь мне, я умру. Клянусь, я покончу с собой, Джулия! Я не обманываю, я в отчаянии и больше так не могу!
С этими словами он вдруг схватил ее за руки, притянув к себе, а в его глазах отразилась такая боль, что девушка воскликнула:
– Чем я могу помочь? Я сделаю все, что в моих силах, обещаю! Тебе нужны деньги?
– Нет. Мне нужна ты. Я хочу, чтобы мы с тобой объявили о помолвке! Чтобы ты стала моей невестой! Пожалуйста!
Он умоляюще взглянул на нее, а Джулия, вырвав руки, отшатнулась, вскочила с кресла и возмущенно воскликнула:
– Раймон! Что ты говоришь! Ты что, пьян?
– Да, я пьян! – он поднялся следом, истерически рассмеявшись, казалось, он действительно едва стоит на ногах, – Пьян от любви! Еще немного и я, правда, сойду с ума!
Он снова умоляюще взглянул на нее, но Джулия нахмурилась, а ее лицо вдруг превратилось в непроницаемую маску, линия губ стала жесткой, а глаза сузились, презрительно.
– Вот теперь мне ясно, что тебе нужны деньги! – скептически произнесла она, скрестив руки на груди.
– С чего ты взяла? – изумленно воскликнул он, –