– Здесь краткие данные о фирмах Арифа, вдруг тебе потребуются подробности. – Грушин передал Федору не очень толстую папку. – Там же копия его налоговой декларации за прошлый год, список принадлежащей недвижимости, список ближайших родственников и деловых партнеров.
– Сведения о мальчике есть?
– А как же? И о нынешнем, и о двух предыдущих.
– Откуда информация?
– С Сардаром поговорил.
– Спасибо.
– Не за что.
Грушин был в меру ленив, в меру подл, выслуживался перед Сидоровым изо всех сил, но работать в случае необходимости умел. Когда чуял, что благодетель особо отметит проявленное усердие. Сидоров велел подготовить для Федора максимум возможной информации, и Васенька работал всю ночь. Пока Волков спал с Альбиной, Грушин рылся в архивах, допрашивал Сардара и поднимал на ноги приятелей – таких же лакеев, но из других служб, прося о срочной помощи. Братство карьеристов – великая вещь. Утром же, усталый, красноглазый, накачавшийся кофе, Васенька заехал за Очкариком домой, чтобы успеть передать информацию до совещания. И даже распечатки сделал, в папочку вложил. Исполнительный и аккуратный. По нынешним временам может дослужиться до генерала.
И Волков знал, что, будучи у министра, не забудет поблагодарить Сидорова за своевременно подготовленные материалы. Не хочется, конечно, но куда деваться? Проклятое воспитание.
Машина остановилась у министерства.
– Спасибо, – повторил Очкарик.
– Первичные материалы получил? – негромко осведомился хозяин кабинета.
– Да, – кивнул Федор. – Ребята Виктора Павловича сработали оперативно.
– Вот и хорошо.
Сидящий напротив Волкова Сидоров изобразил нечто, отдаленно напоминающее улыбку, Очкарик ответил вежливым кивком. Очень сдержанным кивком. Впрочем, их натянутые отношения были секретом Полишинеля. Генерал относился к тому типу руководителей, которым фуражка серьезно деформировала мозг. В министерство он пришел вместе с хозяином кабинета, своим старым другом и руководителем, пришел на правах члена команды победителей и… и уйдет, когда поменяется власть. Федор же, благодаря способностям и репутации, пережил уже трех министров и не сомневался, что переживет и четвертого, и пятого – в его услугах нуждались все.
Карманный «Шерлок Холмс».
Очкарика использовали только тогда, когда существовала необходимость обязательно докопаться до правды. В делах очень шумных или, наоборот, – очень тихих, неизвестных широкой публике. В случаях, когда обстоятельства запутанны, мотивы неочевидны, а подозреваемых или слишком много, или нет вовсе.
Основными достоинствами Волкова