Возможно, причина в его внешности. Он красивый. Нет, даже не так… Он был бы прекрасен, как кинозвезда или мальчик из бойз-бэнда, если бы кинозвезды или бойз-бэнды еще существовали. Густые и черные с голубоватым отливом волосы, уложенные в искусном беспорядке, идеально сочетаются с дизайнерскими солнцезащитными очками и модной одеждой. Безупречно гладкая смуглая кожа заставляет меня комплексовать по поводу собственных шрамов от выдавленных прыщей на щеках.
Или, может, дело не столько в симпатичной внешности или в модном костюме, а в том факте, что он зашел к Таху без четверти восемь утра, явно вернувшись с ночной гулянки, которая только недавно закончилась. И хотя он не выглядит так, будто был на вечеринке – руки совсем не дрожат, когда он наливает в кружку с кофе овечье молоко, – тем не менее от него пахнет дымом, алкоголем и пóтом. Не то чтобы мне это было неприятно, но я готова поставить доллар против пончиков, что в то время, пока я охотилась на чудовище, Кай веселился с друзьями и пытался подцепить какую-нибудь местную девицу.
Я очень уважаю Таха, это даже не обсуждается. Но при всем уважении Кай совсем не тот человек, который мог бы мне помогать.
– Так ты говоришь, тебя зовут Мэгги? – спрашивает Кай, помешивая молоко в своем кофе. По меньшей мере на трех его пальцах сверкают перстни. Я не вижу его взгляда за очками, но чувствую, что он смотрит на меня. Оценивает и делает выводы.
Что ж, справедливо. Я занимаюсь тем же самым.
– Совершенно верно.
– Она твоя? – Он переводит взгляд в сторону головы монстра и слегка хмурится, но в его взгляде больше любопытства, чем отвращения. Я ожидала несколько более эмоциональной реакции. Ведь не каждый же день вы находите отрубленную голову на столе рядом с завтраком, но, к чести Кая, он воспринимает ее совершенно спокойно.
– Ну не совсем моя, – отвечаю я, – но принесла я.
– Мэгги – убийца чудовищ! – щебечет Тах с нескрываемой гордостью. – Ее учил сам Наайее Нейзгани[31]. Я рассказал ей о тебе. И о том, что ты можешь помочь ей в охоте на монстров.
Громко скрежетнув ложкой по дну кружки, Кай вдруг замирает. Затем хмурится еще сильнее, мелкие морщинки портят его безупречное лицо.
– Ты сказал, убийца чудовищ?
– Эуу![32]– восклицает Тах. Его неистребимый энтузиазм заставляет меня покраснеть. Тем более что прямо сейчас я собираюсь сделать нечто такое, от чего он меня возненавидит.
– Можно с тобой поговорить? – тихо спрашиваю я у Таха. Затем бросаю взгляд на Кая. Молодой человек вертит ложечку между длинными пальцами и разглядывает меня. – Наедине.
– Хмм… Конечно, конечно.
Мы встаем, я натянуто улыбаюсь Каю вместо извинения и мягко веду Таха за локоть к противоположной стене хогана.
– В чем дело? – спрашивает он.
– Прости, Тах,