– Сколько букв тебе нужно?
– Много. Все.
– Много или все? – бесстрастным тоном переспросил дед.
– В русском языке сколько?
– Было сорок три. Но коммунисты десять букв убили.
– Как убили? – удивилась Эмма. – А, понятно. Ты знаешь слово, в котором тридцать три буквы?
– Дай подумать.
– Долго?
– Гиппопотомонстросескиппедалофобия, – выдал старик.
– Дед, ну хватит! Нет такого слова.
– Не буду с тобой спорить.
– Ты знаешь нормальное слово?
– Я сказал, что не буду с тобой спорить. Слово такое есть, но оно тебе не нужно.
– И что же оно значит?
– Боязнь длинных слов. Можно считать заболеванием, а можно – психической аномалией. Тебе это не грозит, а вот мне становится плохо, когда ты пытаешься произнести что-нибудь длиннее слова «груша».
– Две груши. Баклажан. Чертополох, – выдала Эмма.
– Браво! Беру свои слова обратно. – Дед картинно развел руками.
– Я тебе все равно не верю.
– Посмотри в энциклопедии.
– Посмотрю. А почему ты сказал, что мне это не нужно?
– Потому что умная женщина – это так же противоестественно, как женщина-штангист. Воля, сила и ум – мужские качества.
– А женщины, кстати, сейчас занимаются и штангой, и боксом, – возразила Эмма.
– Ну тогда им осталось взять в жены мужчину – художественного гимнаста и научить его рожать детей.
Эмма прыснула со смеху. Дед посмотрел на нее и улыбнулся.
– Значит, по-твоему, умных женщин нет? – спросила Эмма.
– Конечно есть. Я даже одну видел по телевизору. Ее возили в бронированной машине. Как же ее звали… Мэгги… Мэгги Тэтчер!
– Дед, ты – динозавр!
– Назови великую изобретательницу, композиторшу и художницу, – предложил дед. – Даже слов таких нет.
– Это – искусство. Совсем другое дело, – ответила Эмма.
– Таких слов нет, потому что ими некого называть. Как нет ни балерины, ни кормилицы мужского рода. – Дед говорил уже мягче. – Вот скажи мне, почему чемпионка мира по шахматам едва ли войдет в сотню лучших шахматистов мира? – продолжал он.
– Тебя все равно не переспоришь. – Эмма вздохнула.
– Вот! – многозначительно произнес дед.
– А твоя жена, значит, была дурой?
– Дура – это грубо. К тому же для женщин они были вовсе не глупые.
– Они – это жены? А сколько их у тебя было?
– В разное время по-разному. Когда три, а когда… да не буду же я их считать! Это неуважительно.
– У тебя что, было несколько сразу?
– Да, в разных странах. Мне приходилось много путешествовать. Возить с собой семью было невозможно. А однажды мне подарили гарем.
– На день рождения? – съязвила Эмма.
– Нет, – спокойно ответил старик. – После победы над фулани. Это такое племя.
– И ты согласился?
– Конечно,