Женское время, или Война полов. Эдуард Тополь

восхищенных мужских взглядов, задержавшихся на ее кукольно красивом личике, это означало, что сегодня она выглядит ужасно. Но, слава Богу, таких дней почти не было. В девять ноль-ноль Катрин поднималась лифтом на 32-й этаж «Блу тауэр», в редакцию журнала «Стиль и дизайн», где работала редактором. Конечно, денег эта работа давала немного, всего 570 зеленых в неделю, но выручал отец. Это он купил Катрин студию в Манхэттене, каждые два года обновлял ей «ауди» и подбрасывал пару тысяч на одежду в Рождество и в день ее рождения. Для хирурга «Лонг-Айленд госпитал» с доходом 370 000 в год это было необременительно. А на все остальное Катрин зарабатывала сама и не искала место прибыльнее – работа в журнале доставляла ей море удовольствия. Всегда в вихре нью-йоркской жизни, среди энергичных, талантливых, остроумных и прекрасно одетых молодых архитекторов, художников, фотографов и дизайнеров. Правда, сама Катрин не была ни художницей, ни дизайнером, а только литературным редактором, но зато – с дипломом Йельского университета, прекрасной фигурой и с идеальным для редактора умением упрощать самые, казалось бы, неупрощаемые пассажи в статьях именитых авторов.

      Короче, все было замечательно в жизни Катрин Хилч, за исключением того, что все ее серьезные и более-менее длительные романы (не так много, всего четыре!) выпали на мужчин женатых. Блистательных, талантливых, остроумных, светских, интеллигентных, тонких, преуспевающих в своем бизнесе, нежных и неукротимых в постели, но… женатых, черт бы их побрал! Правда, все четверо клятвенно заверяли Катрин, что вот-вот разведутся. Но это «вот-вот» длилось в первом случае два года, во втором – полтора, а в третьем – почти четыре! А потом каким-то непостижимым образом там, в той семье, у законной жены «случайно» рождался ребенок, и смущенный отец разводил руками: «Извини, дорогая, я даже не могу представить, как это случилось! Но ты же понимаешь: ребенка она мне не отдаст, а уйти… Нет, от ребенка я не могу уйти! Давай все оставим как есть. Пока, на время…»

      Ну а последний ее избранник оказался просто подонком. Блистательным, нежным, интеллигентным и аристократичным подонком. Прожив с Катрин два года, он действительно развелся со своей женой и тут же, назавтра, женился на внучке сенатора Патрика Ллойда. И укатил в Вашингтон.

      После этой шутки судьбы Катрин сказала себе: все, точка, никаких женатых, пусть это даже сам Дональд Трамп! Ну а если честно, она впала в депрессию. Она стала бояться всех этих блистательных, остроумных, талантливых, светских и интеллигентных мужчин из ее окружения в «Стиле и дизайне». Ее больше не смешили их шутки, она не верила их комплиментам и не отвечала на их пассы. Она стала искать кого-то попроще, заземленнее, надежнее. Такого, как ее отец. Но в «Стиле и дизайне» и в окружающем этот журнал мире выставок, презентаций и вечеринок не было ни холостых хирургов, ни сорокалетних адвокатов. И Катрин вдруг обнаружила, что в тридцать два года, в том возрасте, когда все ее школьные и университетские подруги уже родили по второму или даже по третьему ребенку и живут хлопотной семейной жизнью, она – одна! Одна в Манхэттене! До ближайшего