Родители уехали обратно в тот же день, поручив присмотреть за сыном дяде Васе, тому самому с гудроном. И попросили повлиять на недоросля своего, уму-разуму научить, так сказать, чему дядька был рад и приступил сразу после их отъезда.
Часто ли бывшего тракториста, ныне сторожа на ферме, просят поработать психотерапевтом городскому пижонистому художнику. Это вам не скирду в коровник волоком тащить на двух тракторах, тут нужны – ум, тактика и правильный подход. И Фрейд нам в помощь, ну и не только Фрейд этот ненормальный, лучше большая бутыль самогона и два огурца с огорода соседей, банка бычков в томате и без хлеба… ну, не было хлеба, вот так получилось. Так бывает, когда стол накрывается без участия женщины. Уж она-то позаботилась бы об этом, зная, что самогон у соседа может свалить и быка с ног, если быка предварительно напоить, конечно. Сей нектар, сей напиток богов, пылающий синим пламенем, если поджечь на ложке чиркнув спичкой – способен поднять дух. Он споет с тобой песню, расскажет все твои тайны, озвучит твои придуманные подвиги, а в довершение позорно свалит героя с ног.
Вот и тонкая конструкция души и не очень окрепшее тело Казимира поддались такому воспитанию быстро. Уже через полчаса художник сопел на старом кухонном диване, подложив под голову кулак. Дядю Васю совсем не устраивал молчаливый собутыльник, минут пять он старательно будил молодого собеседника, тряс и стыдил. Уставший с дороги, непривычный к такому крепкому напитку, Казимир лишь мычал. Не добившись результата, Василий ушёл, прихватив бутыль и закуску.
Глава 4
Ночью Казимир проснулся от страшной жажды, во рту скопились все пески Сахары и Каракумы даже без намека на оазис с пальмами и ручьем. В окно светила огромная луна и было светло как днём. Подняв тяжелую, как чугун, голову, парень увидел бабушку, сидящую на старом сундуке, она смотрела на него и улыбалась.
– Бабушка, ты не умерла? – удивился Казимир, схватил со стола ковш с водой и жадно припал к нему.
Он не испугался, хотя понимал, ее здесь не может быть, Казимир знал, что она умерла. Только бояться было нечего, бабушка никогда не причинила бы ему боли. Нельзя было даже представить, что она сделает что-нибудь нехорошее своему родненькому внуку, этого не было при жизни, не могло быть и сейчас. Часто бывает так, умирает человек и нет страха, витающего в воздухе при подобных случаях, хочется верить, что он сейчас придет, улыбнется и скажет:
– Что это тут распустили нюни, вот же я живой и вместе с вами. Просто уходил по делам, ну вы чего расстроились-то, а?
И так хочется, чтобы это случилось, чтоб вернулся, обнял, прикоснулся теплой щекой к щеке, а ты прижал бы