Именно что крути-ЛА – в прошедшем времени.
Потому что в настоящее мгновение бокал уже даже и не шевелился. Застыл, как и его хозяйка. Как и… вино в нем! Благородный напиток необъяснимым образом прилип к одной из стенок сосуда и совершенно не собирался выполнять требования закона всемирного тяготения в рамках классической механики. Будто бы центр притяжения нашей планеты скачкообразно оказался где-то в окрестностях административного корпуса местного пионерлагеря и тянул к себе эту странную хмельную жидкость так, как обычно Луна притягивает приливы в океанах.
И таким же необъяснимым образом замерло вокруг все остальное! И тучи над головой, и голые заиндевевшие ветки кустарника на газонах, и даже замеченный краем глаза сухой лист на пешеходной дорожке, взметнувшийся было вверх и неожиданно повисший в воздухе пугающе мертвым куском органики.
Тут что, отморозились все, что ли? Всем миром!
А как же я? Ведь я же не превратился вместе с окружающей реальностью в застывшую муху в янтарном камне! Могу пока еще двигаться. К примеру, переводить взгляд с бокала со взбесившимся вином на лицо сидящей передо мной женщины! И обратно.
Могу, но… как будто во сне. Словно в вязкой и тягучей патоке, с неимоверным усилием преодолевая остановившийся бег времени.
Ничего себе сыграл в «гляделки»!
Чего-то не знаю? Какие-то новые правила появились у этого веселенького конкурса?
Диана продолжала внимательно меня разглядывать, и… вот она уж точно не казалась замороженной принцессой, несмотря на то что в руке у нее оказался центр застывшей вселенной в виде вмурованного в реальность бокала. Ее губы самым естественным образом мелко подрагивали, выдавая плохо скрываемую досаду. Не желающий рядом с ней замерзать ветерок шевелил прядь волос над изящно выгнутой бровью. А на шее трогательно пульсировала тонкая жилка, будто упрекая весь этот безжалостный мир в избыточной жестокости по отношению к слабой женщине, к этому хрупкому небесному созданию…
Сон.
Так это все, наверное, мне просто снится!
Ведь все признаки налицо – воздух пластилином, железобетон в мышцах и… ангел во плоти прямо перед носом. Нимба разве что этому «боевому ангелу» не хватает – головного убора ангельского общевойскового артикула, мерцающего где-то в районе затылка…
Я на удивление легко прикрыл веки, дабы не видеть всей этой несуразицы, и вселенная послушно лишилась своего естественного освещения. Пришла тьма в обнимку с тишиной и покоем. На миг. Потому что в следующее мгновение отчего-то начала кружиться голова. Сначала легонько, ласково так, а потом качнуло так качнуло! До тошноты. Если бы не всемирный паралич окружающей действительности, я, наверное, грохнулся бы оземь аки селезень Кощеев.
«Вертолет», – так в юности мы называли подобные ощущения.
«Прилетит участковый в голубом вертолете и бесплатно… отсыплет люлей».
Странные ассоциативные образы у восьмилетнего карапуза, коим я в настоящий момент являюсь. Точнее, были бы странными, если бы в голове школьника-второклассника не находились мозги пятидесятилетнего мужика!
Да-да, вы не ослышались – снаружи дите, внутри взрослый дядька.
И… можно подумать, будто с этаким объяснением все странности в мгновение ока сошли на нет. Ага, обычное же дело! Старый да малый в одной черепной коробке. Есть даже целая группа ценителей, которым подобная аномалия может показаться нормой. Или же скучной повседневной рутиной. Подумаешь!..
Это был сарказм, кто не понял. Не очень, правда, далекий от реальности, потому что пусть не группу, но парочку таких вот личностей, считающих меня естественным природным явлением, я точно знаю.
Вот одна, к примеру, передо мной…
А почему это, интересно, пьет вино Диана, а «вертолет» своими коварными лопастями качает пространство именно в моей детской голове? Несправедливо это!
Я вдруг почувствовал, как меня вновь нехило так повело в сторону, несмотря на якобы застывшую вокруг атмосферу. Довольно резво потащило. Потом дернуло в другом направлении. Странно как-то шатнуло, по дуге. По замысловатой спирали. А потом пришло ощущение, что меня, а со мной и весь этот странный застывший мир стало закручивать в круговороте с жутким неумолимым ускорением – от комфорта детской карусели до ощущений пенопластовой крошки в центре торнадо!
Все съеденные за прошедшее утро пирожные вдруг ожили и, дружно гомоня начинкой, подскочили к выходу из организма. Я почувствовал их все поименно. И покалорийно. На какой-то миг перед глазами даже представилась этакая беспокойная очередь хлебобулочных изделий, настойчиво рвущихся на свободу в стесненных условиях моего персонального пищевода. До скандала: «Вы тут занимали? Нет? А я – да! А вас тут,