Это чувство может возникать периодически и отпускать, а может катиться лавиной, снежным комом сжимая сердце от осознания этого чего-то предстоящего.
Это похоже на головоломку, которая вот-вот начнет складываться. Ты как будто бы её разгадал, но все же не совсем. И в тайне надеешься на то, что она сама даст тебе подсказку.
Я втянул осенний воздух ноздрями. Пахло опавшей прелой листвой, сырой землей, Рекой и… едой. Пахло кашей.
Месяц. Да, приблизительно месяц прошел с тех пор, когда на привале Сума готовил кашу, а после этого только сухомятка и холодная вода или спирт, случайно найденный в чьем-то чужом брошенном доме.
Я кинул последний взгляд на могилу. Вроде бы все чинно. Воткнул в бурую землю лопату и пошел на запах.
Кашеварил, конечно, сам Сума. Он раздавал еду, приговаривая:
– Ох, оголодали, ребятки. Ничего-ничего, я накормлю вас.
Я подошел к котлу и остановился. В котле бурлила каша. Это было прекрасное и завораживающее зрелище.
– Где ты раздобыл все это? – Я кивнул на варево.
– Впечатляет? Вот, не поленился, зашел-таки в кладовую-то! – Сума бухнул в миску еду и протянул мне. – Подходи за добавкой… —Он заговорщицки подмигнул мне и кивнул на небольшую дверцу в стене: – Там полно всего. Можем спокойно зимовать, пока такая неопределенность-то в воздухе витает. Тем более, – сказал он намного тише, – похоже, что далеко не все перезимуют-то. – Он выразительно посмотрел на давящегося кашлем Командира. – Совсем сдает.
– Что с ним? – Я привык, что Командир вечно простужен и не обращал внимания на его частые приступы кашля.
– Что-что… – отмахнулся от меня Сума. – Иди, ешь.
Я вышел во двор и присел на каменную ступеньку рядом с молоденьким босым солдатом.
– Осталось только помыться для полного счастья, – сказал он, с набитым кашей ртом.
–Неплохо бы, – согласился я, скребя ложкой по дну миски. – Ты когда к нам прибился? Что-то я тебя не припомню.
– Просто не обращали внимание. – Солдатик пожал плечами и виновато улыбнулся широким ртом. Я посмотрел на него внимательнее. Ну да, определенно я его раньше видел. Щуплый. Лысый. Похожий на кузнечика – коленки и лопатки торчат из-под драной шинели.
– Как зовут тебя, напомни. – Я облизал ложку и покосился на мешающего в котле кашу Суму.
– Да Сурик я. – Он снова улыбнулся.
Очень быстро я покончил с первой порцией каши и пошел к Суме за добавкой. Он по-хозяйски черпанул новую порцию. Я спросил его:
– Ты не сказал, что с Командиром.
– А ты сам-то не понимаешь? – Сума низко наклонился к моему уху.
– Нет.
– Умирает он… Чахнет на глазах. Еще эта неразбериха.
– Ты об отступлении? – Я начал есть, не отходя от котла с дымящейся кашей.
– Ведь совершенно нет никакой связи