«Террор должен действовать систематически и, дезорганизуя правительство, окажет огромное психологическое воздействие: он поднимет революционный дух народа, подорвет обаяние правительственной силы и подействует пропагандистским образом на массы. Фракция стоит за децентрализацию террористической борьбы: пусть волна красного террора разольется широко и по провинции, где система устрашения еще более нужна, как протест против административного гнета…» На этом документе император написал: «Это записка даже не сумасшедшего, а чистого идиота»63.
В Симбирске первой об участии Александра в заговоре узнала близкая к семье учительница Вера Васильевна Кашкадамова, получившая письмо об этом из столицы. Прежде чем показать его Марии Александровне, она посоветовалась с Володей. «Крепко сдвинулись брови Ильича, он долго молчал…
– А ведь дело-то серьезное, – сказал он. – Может плохо кончиться для Саши».
Потом и Мария Александровна прочла письмо.
– Я сегодня уеду; навещайте, пожалуйста, без меня детей, – вот все, что она сказала и ушла.
Перед отъездом Мария Александровна ровным, спокойным голосом давала распоряжения, делала наставления прислуге и ВИ как старшему из оставшихся… Когда приходилось говорить с ним о брате, он повторял:
– Значит, он должен был поступить так, – он не мог поступить иначе»64.
За решеткой оказался не только Александр, но и Анна Ульянова. Мария Александровна выехала в Петербург ходатайствовать перед императором: «Если у сына моего случайно отуманился рассудок и чувство, если в его душу закрались преступные замыслы, Государь, я исправлю его: я вновь воскрешу в душе его лучшие человеческие чувства и побуждения, которыми он так недавно еще жил. Милости, Государь, прошу милости»65. На ее прошении Александр III начертал: «А что же до сих пор она смотрела?»
Александр Ульянов на следствии признал свою руководящую роль и в создании организации, и в подготовке теракта. Его судили в составе преступной группы из 14 человек. Александр отказался от услуг нанятого матерью адвоката. Пятеро заговорщиков уже 19 апреля были приговорены к смертной казни. Среди них был и Ульянов. Мария Александровна умоляла сына просить о помиловании. Поначалу Александр отказал матери.
«Представь себе, мама, двое стоят друг против друга на поединке. И тот, кто уже выстрелил, обращается к противнику