Игрушки провалились в мусоропровод.
Дядя Дерек остановился и пощупал пульс.
– Пятьдесят пять, пятьдесят шесть.
Игрушки вцепились друг в друга и полетели к печи.
Дядя Дерек возобновил бег.
Игрушки прощаются – в этом месте моя мама, будь она здесь, точно бы расплакалась.
– Тридцать девять, сорок, сорок один – ох! – Дядя Дерек без сил рухнул в кресло. – Ну, всё.
Пластиковые инопланетяне спасают игрушки, подцепив их когтем.
Я поняла, что он хотел сказать этим «ну, всё сделал», но я рада, что всё закончилось.
Дядя Дерек меня просто бесит. Я не возражаю, когда он выступает в роли няни, но помимо этого… пока дядя Дерек проверял «скорость восстановления», я получила минуту спокойствия и вновь переключила внимание на телеэкран.
Игрушки возвращались домой, значит, всё будет хорошо.
– Чёрт побери! – воскликнул дядя Дерек, вскакивая на ноги.
Я не стала отрываться от экрана. Я очень надеялась спокойно досмотреть фильм, без новых фокусов дяди Дерека, но на этот раз он принялся скакать как угорелый.
Даже Элли оторвалась от приставки.
– Откуда они у тебя? – Он заглянул в мой школьный рюкзак.
– Папа, – одёрнула его Элли. – Что ты делаешь?
– Вот это. – Дядя Дерек подцепил отмычки.
– Что это? – удивилась Элли.
Они оба в упор уставились на меня.
Потому что я оставила рюкзак открытым.
Я даже не пошевельнулась, по-прежнему глядя в телевизор и чувствуя, как заливаюсь краской до корней волос.
– Это папины, – пробормотала я.
– Да я уже догадался. Они всё это время хранились у твоей мамы? – спросил дядя Дерек.
Похоже, он разволновался.
Я с минуту тянула с ответом.
– Нет, их принёс папин адвокат.
– Но что это? – повторила свой вопрос Элли.
Дядя Дерек пристально посмотрел на меня.
– Твоя мать в курсе?
Я пожала плечами. Я не стану ничего ему говорить, это не его дело.
– Понятно. – Он положил отмычки на подлокотник кресла и откинулся на спинку.
Мы все трое таращились на них, на них не смотрели только Вуди и Базз, которые в этот момент то залезали в картонные коробки, то вылезали из них.
Лицо дяди Дерека сделалось белым, с двумя розовыми пятнышками на щеках.
– Ты знаешь, для чего они? – спросил он.
Я снова отвернулась к экрану. Если не проявлять интереса, может, он отстанет от меня?
Но нет. Он осторожно развернул отмычки. Теперь они, поблескивая, лежали на полу. Я снова посмотрела на них. Длинные тонкие спицы с крючковатыми заострёнными концами. Он полез в карман в задней части сумки и достал ключ. Или что-то вроде ключа. Головка была как у обычного ключа, но остальная часть больше похожа на пилу. Почему-то я раньше его не заметила.
– Бампинг-ключ, – сказал он, вытаскивая самую длинную из отмычек. – А вот