– Мирон, посмотри, какой отсюда вид классный! – восторженно воскликнула Юля. – Ну иди же сюда!
– Да я ведь уже видел, вот и не тороплюсь. Но раз ты так зовёшь, то подойду.
А что если подойти к ней сзади? Надо попробовать. Я приблизился, не касаясь её попы, упёрся руками в стенку короны и посмотрел в окно. Кузина сначала глянула на мои ладони, затем обернулась через плечо и посмотрела, нахмурив брови.
– Что ты делаешь? – с подозрением вопросила она. – Тебе так удобно? Всё видно?
– Да, вполне. Что-то не так? – сделал я вид, что ничего странного не произошло, хотя и сам понимал, что навис над ней не просто так.
– Ну, не знаю. Вроде бы всё хорошо. – Юля снова обратила взор в окно и вдруг неожиданно нагнулась, чтобы что-то разглядеть, из-за чего плотно прижалась ягодицами прямо к моему паху. Вот этого я не ожидал. У меня моментально началось возбуждение. Хватило всего одно касания. – Смотри, вон там, красивый корабль!
Кузина, видимо, под впечатлениями не сразу заметила, как упёрлась попкой чуть ли в не член, который уже был в полной боевой готовности. Единственное, что пришло мне на ум, так это подвинуть её. Может, и дурацкая идея, но мне так хотелось потрогать Юлины бёдра! Поэтому я смело взялся за них и чуть подвинул таз кузины вперёд, чтобы она встала так, как стояла до этого.
– Ты что опять делаешь? – не выдержала она и повернулась ко мне. Даже через джинсы Юля могла увидеть, что я очень возбуждён, особенно после прикосновения к её бёдрам. И как назло она почему-то именно туда и посмотрела. Затем отвела взгляд, развернулась снова к окну, но уже встала прямо. Да, ситуация откровенно идиотская. Никакое оправдание уже не поможет. Теперь она точно поняла, как я сильно её захотел.
– Ничего. Просто подвинул тебя. Нельзя? – попытался я ровно и спокойно проговорить.
– Просто… – повторила кузина как-то задумчиво.
– А давай я лучше тебе ещё расскажу про Статую? – и не дожидаясь ответа, продолжил: – Статуя Свободы создавалась в Париже в течение девяти лет. В тысяча восемьсот семьдесят шестом году факел, первая часть статуи, был закончен и отправлен из Парижа на Всемирную выставку в Филадельфию, а затем его переместили в парк Мэдисон-сквер-гарден в Нью-Йорке, чтобы привлечь внимание публики к проекту. В тысяча восемьсот восемьдесят пятом году законченная статуя была упакована в двести четырнадцать ящиков и отправлена из Парижа на французском судне «Isere» дожидаться установки на пьедестал.
– Спасибо, очень интересно, – равнодушно проговорила Юля.
Я встал сбоку, посмотрел на неё. Она стала какой-то задумчивой, а у меня уже в голове поселилась следующая мысль: сейчас кузина скажет, что ей хватило, и пора возвращаться в реальность. Мне очень этого не хотелось, поэтому ситуацию нужно было срочно исправлять.
– А давай с тобой махнём теперь в Австралию, – попытался я предложить как можно веселее. – Прямиком в Сидней.
Юля, наконец-то, повернула голову и взглянула на меня.
– Уверен? Ты же вроде хотел посетить другие