– Держите своего пса подальше от моего двора – у меня есть духовушка! – заявил доктор Беннет пробегающим девушкам, оторвавшись от своих мусорных баков.
– Доброе утро, доктор Беннет! – помахала ему Гретхен, прежде чем обе бросились в Катышек, и Эбби нажала на газ.
– Почему ты вчера не позвонила? – спросила она.
– Я говорила с Энди! – ответила Гретхен, передавая подруге две монеты в 25 центов. Она вытащила из промежутка между сидений кока-колу лайт – Эбби всегда привозила ее для Гретхен.
Эбби это бесило. Вернувшись из летнего библейского лагеря, Гретхен только и говорила, что об Энди – своей великой курортной любви: Энди то, Энди се, он такой классный, такой мускулистый, и она обязательно поедет к нему во Флориду… К первой неделе июля Энди был совершенно забыт, и Эбби думала, что навсегда, но теперь он вернулся снова.
– Это хорошо, – сказала Эбби. Ей самой не понравилось, как кисло это прозвучало, поэтому она изобразила улыбку и наклонила голову вбок, будто внимательно слушала. Эбби никогда не видела Энди на фотографиях («Он считает, что фотографироваться – значит держаться за прошлое!» – вздыхала Гретхен) и не говорила с ним по телефону («Мы переписываемся – этот способ общения гораздо глубже, чем телефон!» – ворковала Гретхен), но прекрасно его себе представляла: Энди был хромым, горбатым, у него не было одной брови, и он носил брекеты. Может быть, даже внешний стоматологический намордник.
– Энди принимал ЛСД, и он говорит, что тот случай в ванной совершенно нормален. Это со многими бывает, так что судьба Сида Барретта мне не грозит!
– Я же тебе говорила – все хорошо! – улыбнулась Эбби, вцепившись в руль так, что стало больно пальцам. Порывшись в кассетах Эбби, Гретхен поставила их наикрутейший летний микс. На школьную парковку подруги въехали в облаке белой пыли, во всю глотку подпевая Бонни Тайлер и переживая вместе с ней «Полное Затмение в Сердце». Эбби припарковалась на свободном месте далеко в конце и дернула стояночный тормоз. Напротив них была спортивная площадка, а за ней – дом директора, где пять бродячих собак (на болотах жило много таких животных) гонялись друг за другом сквозь туман.
– Готова к любимой школе? – спросила Эбби. Гретхен поежилась и обернулась на заднее сиденье:
– У меня флэшбэки…
– Что?
– Меня кто-то постоянно трогает сзади за шею… Всю ночь не спала.
– Вау. Все-таки ты превратилась в Сида Барретта.
Гретхен вместо ответа показала ей средний палец и сказала:
– Пойдем в любимую школу.
По дороге в здание Эбби коснулась пальцами шеи Гретхен сзади. Та подскочила и сказала:
– Прекрати! Тебе понравится, если я так сделаю?
Школа Олбемарл-Академии располагалась на реке Эшли, у границы Олбемарл-Пойнт. С двух сторон ее окружали болота, а с третьей – район Кресент. Образование здесь было интенсивным и дорогим, и все, кто ходил в Олбемарл, считали себя лучше всех остальных чарльстонцев.
– Упс… – произнесла Гретхен и кивнула вперед. Они с Эбби