Шанс существовал, поскольку: А. Кролик не воспринимал его всерьез, что было видно по его заслоненным графитовыми стеклами глазам, в которых отражался образ измученного ошеломленного штатского, который лезет куда не следует и не знает, что делает. Б. Кролик не был профессионалом. Он просто получил омнифон, стер, сломал, сжег, проглотил и высрал. Всё. В. У Кролика не было времени. Он решил вопрос коротко, быстро, четко и действенно. Г. Кролик завершил дело категоричным щелчком металлических челюстей своих чертовых саперских клещей. Физически. Обычно если что-нибудь разрежешь, можно потом не забивать этим голову.
Так что определенный шанс оставался.
Вот только нужно было найти способ погрузиться в верещащую и трещащую от искусственных эмоций бездну МегаНета.
И быстро.
Норберт бежал трусцой по каким-то улицам, среди старых жилых домов – обычных выцветших кубиков арабского города, производивших такое впечатление, будто они уже много веков пребывают в состоянии заготовки или в процессе строительства. Ему попадались закрытые чайные и бары-закусочные, но улицы были безлюдны. Норберта охватило мучительное чувство, будто он оказался в абсолютно чужом мире. Там, дома, можно было попросить кого-то о помощи, подкупить, призвать к солидарности. Здесь же он ощущал себя ходячим банкоматом, чужаком, единственная цель существования которого, раз уж он сюда приехал, заключалась в том, чтобы одарить каждого порцией виртуальных денег, а в крайнем случае и наличных. Ноу проблем, май френд.
Он мог бы попросить дать ему доступ в Сеть или вызвать такси, но в любом случае остался бы без гроша, зато с оригинальным бедуинским ковром или курткой из самой настоящей клонированной кожи.
Или просто с разбитой башкой.
Ему встретился очередной футуристический квартал, полный устремленных в небо термитников самых странных форм из рассыпающегося бетона, где на тысячах балконов затаились толпы едва различимых, маленьких, как муравьи, людей, которые смотрели на город и ждали, что будет дальше.
Между небоскребами и улицей, среди высохших пальм и остовов автомобилей, расположился небольшой торговый центр, оплетенный бетонной лентой галерей и пугавших опущенными жалюзи магазинов, из которых призрачно расцветали в воздухе нанесенные голоспреем граффити, словно странные неоновые кораллы. «Прокат мопедов, электросамокатов, сегвеев и – внимание, достопримечательность! – настоящих автомобилей!» Закрыто. Арабское неведомо что закрыто. «Кафе-кальянная, легальное!» Закрыто. «Магазин кожи», закрыт. «Реал Фейкс». Закрыто. Что-то вроде продовольственной лавки, закрыто. «Подводные путешествия», закрыто. «Русский маркет „Бабушка“, правильная свиная тушенка, икра, солянка, русский салат, сувениры», закрыто.
И «Икебукуро Бар, патинко, Асахи», открыто.
Норберт