Горик молча повернулся к матери, несколько мгновений тупо смотрел на нее, потом едва заметно кивнул.
– Снимай лохмотья, халат вот надень.
Горик молча протянул руку к халату, тому самому, и молча же рванул тонкую ткань, на пол упали рукава и пара тряпок. Халата этого больше не было. Горику вроде даже полегчало от этого символического действия. Надо было с халата и начать. Словно это была Юлька, словно ее хрупкие плечи сломались, ее роскошные локоны, вырванные безжалостной рукой, валялись вместо рукавов. Горик криво ухмыльнулся, после этого послушно поддался на материны уговоры. Переоделся в чистую одежду, мать обработала все ссадины и царапины, синяки намазала какой-то остро пахнущей мазью. Лоб обрабатывала особенно долго, сказала, хорошо, хоть рана неглубокая, зашивать не надо. Но шрам останется. Улыбающийся шрам над бровями. Потом принесла кружку чая и стакан с какими-то каплями. Горик безропотно выпил и то, и другое. А потом провалился в сон. Юлька не оставляла его и в сновидениях, видясь исключительно или голой или мертвой – в разных кусках снов в разных видах…
Глава 4
Новая осень.
Прошел почти год. Вылилось положенное количество воды в виде осенних дождей, отсвистели зимние метели, засияло весеннее солнце, потом пришло жаркое лето. И снова наступила осень. Ранняя, жаркая, томная, пахнущая хрусткими яблоками, истекающая сладким арбузным соком. Именно тогда и случилась та памятная свадьба, Юлькина. На выкуп съехалось столько машин, что они не помещались во дворе, пришлось парковаться возле соседних домов. Да машины такие, что обзавидоваться. Местные «ремонтники» хотели поживиться, но им даже подойти к кортежу не удалось. Возле машин кучковались серьезные такие дядьки, во взглядах – сталь, кулаки свинцовые, себе дороже с ними связываться. У некоторых пиджаки топорщились в неожиданных местах. И лишь те, кто никогда не смотрел телевизор, могли предполагать, что там что-то типа телефона. Юлька была самой прекрасной невестой, как судачили бабки потом во дворе. А уж им можно верить, они такие комплименты не разбрасывают кому ни попади. Жених нес свою суженую до машины на руках, и весь мир для него был в ее глазах.
Потом шумный кортеж укатил праздновать в самый модный и дорогущий ресторан города, народу – тьма тьмущая. Юлькина мать, выглядевшая как старшая сестра новобрачной, счастливо улыбалась, глядя на дочь. Партия была удачнейшая – обеспеченная семья, с высоким положением в обществе, жених – умница, красавец, силен и удачлив в продолжении семейного бизнеса. А самое главное – молодожены не сводят влюбленных глаз друг с друга, и невеста безоблачно счастлива. Потом молодые укатили в свадебное путешествие. Завистливые дворовые бабки снова зашептались – вот мол, буржуи по заграницам раскатывают. Понемногу жизнь во дворе вернулась в свое русло.