– Да ей-богу не мы, Пал Палыч. – Вот те крест, – заблажили нижние чины.
– Ты, Нифонт Карпович, ещё своим прошлогодним жёлтым пальто поклянись… Чей бы козлик не взбрыкивал, а у девки – дитё! – философски закончил дознание фельдфебель, основательно изумив роту.
После ужина, когда фельдфебель надевал шинель, чтоб идти к гадалке, старший унтер-офицер Сидоров во всю глотку завопил:
– Братцы, какой-то кобель левольверт мне на постель подкинул… Теперь навряд сыщем озорника.
– Слава Богу, нашёлся наган, – доложил ротному Пал Палыч.
– Ляховский, – усадил перед собой в канцелярии штабс-капитана Рубанов. – Установку вышестоящего начальства выполняешь?
– Так точно. А какую?
– Какую-какую… С недосягаемых командных высот донёсся призыв к офицерам: станьте ближе к солдату. Вот пойди, и стань! Только не говори: как это? Пойди и стань! – налил из графина воды.
– Можно идти?
– Не «можно», а – разрешите. Ступай с богом, сыне, – шутливо перекрестил офицера Рубанов.
«С кого начать?» – задержал внимание на ефрейторе Сухозаде.
– Панфёр, – обратился к нему по имени штабс-капитан.
И когда удивлённый вояка подбежал, спросил:
– А у вас в селе девки голосисто поют?
– Не могу знать, ваше высокоблагородие. Давно не слыхивал.
– Ага! Гм! А волки в селе есть?
– Никак нет! В лесу есть, а в селе нема, – на всякий случай козырнул офицеру, хотя был без головного убора.
– Ну и дурак! – обиделся на нижнего чина Ляховский, не обратив внимания на приложенную к «пустой башке» руку. – Я и хотел сказать – в лесу. Я и сам знаю, что в селе волков не бывает. Наряд тебе не в очередь, дабы не умничал. Доложи фельдфебелю.
– Чего он к тебе пристал, Сухозад? – вонзился в ефрейтора режущим на куски взглядом фельдфебель. – Честь не вовремя отдал?
– Никак нет. Сказал, что я дурак, коли в нашей деревне волков нет.
– Вот те раз! – оторопел Пал Палыч. – А зачем оне там? Этих господ не поймёшь. Такое иногда загнут – хоть стой, хоть падай, – заспешил в каморку поглядеть на репродукцию «Въезд на осляти».
Ляховский, в свою очередь, прошёл в канцелярию и доложил ротному командиру о проведённом сближении с солдатом.
– Понял тебя, штабс-капитан. Стать ближе к нижнему чину не сумел, – засмеялся Рубанов. – А про волков ты здорово пошутил… Представь себе, у нас в Рубановке кабаны есть. Ну ладно. Придётся на ротный праздник устраивать игры для солдат, унаследованные не от Куропаткина даже, а от самого Ивана Грозного: бег в мешках, интеллектуальное лазанье по намыленному столбу, а на десерт – поход в цирк Чинизелли.
Вскоре об установке: стать ближе к солдату – забыли. Как и о трезвом образе жизни в офицерском собрании.
Сверху, из Совета Государственной Обороны, для начальской головной боли