– Я убивал людей, – повторил Виталий. – И не один раз. Но я – профессиональный военный, батюшка…
– Вы оправдываетесь или раскаиваетесь? – спросил отец Андрей.
– Не знаю, батюшка, – Виталий пожал плечами. – Не знаю…
– Где убивали?
– В Афганистане. До этого много лет из меня готовили диверсанта-разведчика, в общем-то – головореза…
– «Альфа»?
– Нет, «Зенит», потом переименовали в «Вымпел».
– Помните, кого убивали?
– Отлично помню охранника в генштабе правительства Амина. Царствие ему Небесное.
– Всегда поминаете так?
– Два года назад, рассказывая журналисту о штурме, о том эпизоде, вдруг пожелал: «Царствие ему Небесное». С той поры всегда.
– Он мог вас убить?
– Нет, был обречён. Нас готовили один к шести без оружия. К тому же – я знал о начале операции, был наготове… И зубы ему заговорил…
– Убивали всегда лицом к лицу?
– Его да…
Это была операция в Афганистане, в Кабуле, по свержению правительства Амина. С лёгкой руки журналистов переворот свели к штурму дворца Тадж-Бека, резиденции Амина. На самом деле операция уникальна тем, что одновременно начался захват нескольких жизненно важных объектов. За сорок пять минут минимальными силами с единичными потерями власть была передана новому правительству.
Штурмовой группе, в которую входил Виталий, а это пятнадцать зенитовцев плюс три пограничника (число должно быть чётным) – за сорок минут до операции поставили задачу: войти в здание генерального штаба Афганской армии, захватить его вместе с начальником – генералом Мухаммедом Якубом и удерживать до прихода подкрепления. Якуб, преданный Амину родственник, мог отдать приказ Афганской армии на вооружённое сопротивление. Нужно было его нейтрализовать.
Сухому пайку, что командир предложил взять с собой, Виталий предпочёл дополнительные диски к автомату. «Не до жиру», – распихал диски по карманам. Так поступили все. Напряжение было сумасшедшим, никто не откликнулся на призыв командира принять боевые сто граммов. Четыре бутылки водки и колбаса, нарезанная аккуратными кусочками, остались нетронутыми.
– Мне сейчас даже водка в горло не полезет, – сказал Борис-барнаулец.
Двое выпили валерьянки. Но как сами потом признались: нисколько не помогли успокоительные капли.
Ехали к генштабу на двух машинах – «Рафике» и «Волге». Виталий, сидя в «Рафике», вспомнил о детях. Случись худшее, кому воспитывать? Сыну – десять, Лене в марте шесть исполнится. Женился он поздно – в двадцать девять…
Задача перед их группой стояла со многими смертельными неизвестными. В генштабе дежурный взвод охраны ни много ни мало – тридцать человек. Это раз. У Якуба пять министров, значит, у каждого помощники – тоже профессионалы. Сам Якуб тоже не пиджак – выпускник Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Плюс обслуживающий персонал… В сумме ещё человек тридцать наберётся. Все не случайные в армии люди и вооружены. Это два. Метров в тридцати от здания генштаба казарма роты охраны, в которой, как сказал командир, до ста восьмидесяти человек. Это три. При таком раскладе, начнись бой – не обойтись без потерь… Спрашивается, какие при таких перспективах боевые сто граммов в горло полезут…
За окном «Рафика» мелькали картины чужого города. Виталий сидел рядом с Борисом-барнаульцем. Год назад вместе были в Балашихе на курсах усовершенствования офицерского состава – КУОС. «Усовершенствуясь» прыгали с парашютом, закладывали тайники… Конечно, была стрельба, отработка приёмов рукопашного боя, проходили минно-подрывное дело, радиосвязь, совершенствовались в знаниях средств и методов агентурно-оперативной работы, иностранных языков…
Встретились с Борисом как старые знакомые. Час «Ч» – для переброски на территорию противника, час, к которому готовили их долгие годы, наступил для обоих одновременно. Борис, он прекрасно знал английский и испанский, был сосредоточен. Виталий посмотрел на товарища. Вчера он весело бросил:
– В случае чего печально-летального, пенсион какой-никакой всё равно семье назначат.
У Бориса росли девчонки-двойняшки, на два года старше младшего сына Виталия. «Пенсию, само собой, положат, – думал Виталий, глядя в окно “Рафика”, – а Света у меня человек волевой, обязательно детей вырастит… И тёща, конечно, поможет, она молодец…» Подумал так, и сразу легче стало, свободнее… Мысли, гнётом давившие на сердце, отлетели… Чему быть, того не миновать… Толкнул локтем Бориса, тот в ответ подмигнул, дескать, «всё путём, парни». Была у него такая присказка.
Для всех омских друзей-товарищей-знакомых Виталий находился в это время в Москве по служебной надобности. Жена была осведомлена больше. Когда ему три недели назад выдали предписание на командировку в столицу, со Светланой условились, если что из ряда вон, Виталий даст сигнал. Шёл на нарушение, но не мог поступить иначе. Светлана, конечно, не знала всего, собственно,