Добрый доктор Айбандит. Дарья Донцова

я! Я иду на расходы, дарю дворне очень дорогие духи, потому что меня тошнит от дешевок, а ты опять опрыскалась не моей любимой «Гортензией», а дерьмом!

      – Это дезодорант, – тихо ответила Джина, – простите.

      – В доме будет так, как я хочу, не иначе! – окончательно потеряла самообладание «добрая» бабушка. – И что это было? Я обнимаю внучку, а она отодвигается! Ты не поняла, что делать надо? Хочешь скандала?

      – Простите, от вас пахло «Гортензией», – начала оправдываться внучка, – а у меня на нее аллергия. Я просто боялась задохнуться.

      – Тебе обещана главная роль в сериале, – неожиданно нежно пропела хозяйка дома, – съемки начнутся будущей весной, двести пятьдесят серий, ты станешь звездой.

      – Вроде так, – согласилась Джина.

      – Запомни, деточка, – процедила Марина Евгеньевна, – еще разочек посмеешь от меня отодвинуться или заноешь, что от моего любимого аромата тебя крючит, никакого сериала не будет. То есть кино снимут, но без тебя.

      – Пожалуйста, не надо! – явно испугалась Джина. – Простите!

      – Я знаю, что ты меня терпеть не можешь, – отчеканила бабушка, – понимаю, какие мысли в твоей хорошенькой головке крутятся: «Я красавица, гениальная актриса, а должна быть на вторых ролях у старухи».

      – Нет! – пискнула Джина.

      – Да! – перебила ее Марина Евгеньевна. – Заруби себе на носу: самое главное – работа! Прежде всего съемки в шоу «Бабуля», остальное долой. Мне плевать на твое ко мне отношение. Если ты прекрасно с делом справляешься и моим требованиям подчиняешься – роль в сериале твоя. Пользуешься дерьмовыми духами и позволяешь себе в присутствии телеидиотов от меня шарахаться – прощайся с надеждами на кинокарьеру. Я добрая, я тебя предупредила. Один раз. Второго не будет.

      – Эй, Облигация! – раздался голос Галины. – Ты чего тут стоишь?