– Как это? – спросила Селендра.
Эйван знал об этом настолько больше, чем хотел бы, чтобы сестры когда-либо узнали, что просто медленно покачал головой и предостерегающе покрутил глазами.
– Мне кажется, что, если бы мы были вместе, я бы вынесла что угодно, – сказала Эйнар, и голос ее сорвался в рыдание посредине фразы.
– Ты довольно скоро выйдешь замуж, – сказал Эйван. – Мне кажется, что Даверак что-то говорил о тебе и о ком-то из его друзей.
Эйнар слегка просияла при мысли о Лондавере, друге ее зятя, но не перестала цепляться за сестру.
И теперь, когда в обеих пещерах воцарилось молчание, Пенн провозгласил из нижней пещеры, что Бон Агорнин отправился в последний путь в темноту.
4. Некоторое неприличие в нижней пещере
Бон Агорнин и его зять не всегда идеально понимали друг друга. Сиятельного Даверака уведомили и даже осведомили о распределении сокровища тестя. Но ничего не было сказано о распределении его тела. Это не было оплошностью ни со стороны Даверака, ни со стороны Бона, поскольку каждый полагал дело очевидным: Бон, что тело должно распределяться по тем же правилам, что и сокровище, а Даверак – что тело будет поделено поровну между членами семьи. Именно поэтому он предположил, что печень достанется бедному малышу Ламераку. Для Бона, поскольку он начал серьезно расти при обстоятельствах, о которых он поведал Пенну, его тело было частью его сокровища, частью того вспомоществования, что он передавал своим детям. Для Сиятельного же тело дракона существовало отдельно от драконьего золота, и вера эта была настолько сильна в нем, что едва ли нуждалась в объявлении.
Когда пришел зов и семья собралась, чтобы спуститься в нижнюю пещеру, то из-за расположения комнат Партия Парлора опередила Партию Столовой. Сиятельный Даверак, который находился в тот момент у дверей парлора, оказался впереди всех. Сразу за ним следовал Преподобный Фрелт, затем драгонеты, подгоняемые Сиятельной Берендой. За ними шел Эйван и его сестры, вышедшие из столовой. Слуги, естественно, остались наверху, где у Эймер было полно работы, да и прислуга Беренды не сидела без дела, подначивая друг друга и сплетничая о своих хозяевах.
Пенн ожидал у дверей нижней пещеры, голова его в печали склонилась так низко, что он не замечал Сиятельного Даверака, пока тот буквально не наткнулся на него. В нижней пещере места было только для троих, так что Сиятельный Даверак вошел, а прочие ожидали – взрослые в вежливом молчании, а драгонеты тихо шипя от нетерпения.
– Наш отец Бон умер, – сказал Пенн. – Теперь мы должны разделить его останки, чтобы мы могли укрепиться его силой и всегда его помнить.
Сиятельный Даверак при этих словах немного склонил голову, а затем без лишних колебаний отхватил ногу своего мертвого тестя, отряхнул оставшуюся чешую и откусил огромный кусок. До этого момента Пенн не протестовал, но, когда