– Что? – еле слышно переспросила Маша. Внутри у нее что-то оборвалось.
В следующий миг Илья расхохотался, толкнув стол так, что зазвенела посуда, и, тыча в девушку пальцем, с трудом проговорил:
– Поверила! Боже, тебе можно втереть, что угодно!
– Не шути так, – попросила она, хотя ее и саму начинал разбирать нервный смех. – А то испугаюсь и убегу!
– Ты не убежишь. – Все еще смеясь, Илья вытирал выступившие слезы краем салфетки. – В том-то и дело, что не убежишь. Тебе нравится бояться. Я это сразу понял.
Глава 4
Только в театре, когда погасили свет в зале, Маша вспомнила о разбитом стекле, замазке и брате, который собирался приехать к ней после работы. Теперь все это оказалось так далеко и неважно, что она не испытала ни малейших угрызений совести. «Если Андрей обидится… Что ж, я тоже имела право обидеться! Нечего устраивать разборки в подъезде, при свидетелях!»
Шла «Нора» Ибсена, пьеса, которую Маша и читала когда-то, и уже видела в другой, классической постановке. К ее огорчению, сейчас они попали на модернистский спектакль, больше похожий на утренник в доме умалишенных. Девушка бывала в театрах довольно часто, в основном стараниями брата, который вообще не мыслил своего существования в мире без кулис и декораций. Подобные постановки она перевидала уже в таком количестве, что совсем перестала их воспринимать. Вот и теперь она быстро отвлеклась от происходящего на сцене, поднимая взгляд лишь иногда, если шум и беготня актеров усиливались. «Андрея надо сюда послать, пусть посмотрит костюмы. Вон у Норы какая конструкция на заднице, прямо страшно. Человек-стул. Наверное, такой турнюр килограммов десять весит. Илья, кажется, смотрит… В антракте позвоню Андрею, скажу, чтобы приехал завтра. Или уж совсем не унижаться?» Мобильный телефон у нее был отключен уже с середины дня, Маша сделала это автоматически, потому что в это время обыкновенно занималась матерью в палате, а там звонки могли кого-то побеспокоить. Она бросила косой взгляд на своего спутника. Тот, казалось, был поглощен сценическим действием, однако мгновенно повернул голову и заговорщицки улыбнулся девушке. Та ответила загадочным взглядом и сделала вид, что тоже смотрит на сцену. «Погоди, я тебе еще отомщу за глупую критику в кафе! Вот приберу поближе к рукам и отомщу, когда ожидать не будешь! Тоже мне, прорицатель, я так тоже могу! Пожалуйста – он из самой простой семьи, хорошим манерам за столом его не учили. Однако довольно образован, судя по речи. Наверняка это его собственная заслуга. Холост или разведен… Или женат?!» С последним пунктом Маша сильно затруднилась. Кольца у Ильи она не заметила, но это совершенно ни о чем не говорило. Зато ей бросилось в глаза то, чего она не разглядела даже в ресторане, где руки мужчины все время были на виду. На правой руке, у основания большого пальца, виднелась маленькая татуировка, размером с рублевую