Майор и журналист сидели на лавочке в парке. Мимо не спеша прогуливались старушки с собачками и молодые мамаши с колясками.
– Поздравляю, Сергей Сергеевич, с новой должностью.
– Спасибо, Николай Александрович, но, скорее всего, из управления нового начальника пришлют, а я временно буду огребать по полной программе.
– Не рад, значит?
– С должностью не рад, а то, что у меня проблемы со старым боссом кончились – это хорошо. Новый пока обживется, может, и сработаемся.
– Так это не ты его случайно подорвал? – ехидно спросил журналист, ковыряясь зубочисткой во рту.
– Кажется, это я тебя на разговор вызвал, а вопросы вы мне задаете, товарищ бывший капитан ВДВ.
– Извини, майор, работа такая. Говори, чего звал.
– Задам вопрос прямо. Вычислил танкиста?
– Зачем тебе, Сережа, этот вопрос? Дела на танкиста у тебя нет. Вы его не ищите, значит, и танкиста нет.
– Николай, ты же понимаешь, что после разгрома колонны террористов здесь будут работать ребята из ФСБ.
– Поправочка, ребята из ГРУ. Кстати, уже работают. Местный ваш при военкомате землю рвет и мечет.
– И как успехи?
– Не туда копает. Не найдет.
– Но ты нашел.
– Я этого не говорил.
– Ладно, давай на чистоту. Мне нужно этого танкиста сберечь. Танк пусть куда хотят забирают, а танкиста нужно сберечь.
– Ты что же, Сергей Сергеевич, собираешься прикрывать преступника? А если я доложу, куда следует?
– Николай Александрович, мы, конечно, с тобой знакомы без году неделю, но не доложишь. Могу поспорить на что угодно. Поэтому прошу тебя быть откровенным.
– Если откровенным, то так: парня я нашел. Подозреваю, что вначале он мог работать один, но теперь им либо руководит, либо его подучил профессионал своего дела. Дела танкового. В городе у вас таких военспецов немного. Также полагаю, что у нас в наличии теперь экипаж. Возможно, не полный, но работает не один человек. Сейчас они сидят тихо и думают, что им делать.
– Как же ты все это вычислил?
– Когда у вас впервые засветился танкист, то все отметили, что он действовал как-то осторожно, притормаживал. В ваших протоколах допроса это отражено. Тогда я и подумал, что он был один и ему было неудобно пересаживаться из одного кресла в другое. Поэтому создалось впечатление, что он как бы медлит, думает, что делать. Когда танкист залил водой автобус, у него появился неплохой водитель. Работали они как минимум в паре. А когда расстреливали колонну, тогда был учитель, который толково вывел танк на позицию, грамотно определил место и цели. И начал я с учителя.
Журналист получил добро от начальника военкомата на ознакомление с личными делами. Маша принесла ему на стол небольшую стопку. Всего восемь дел. Четверо были мобилизованы в связи со сложной ситуацией на границе. Журналист отложил в сторону четыре папки. Двое выехали из города несколько лет назад. Еще две папки перекочевали в ненужную стопку. Оставался один, но он сильно болел, и несколько месяцев находился