Исповедь молодой девушки (сборник). Жорж Санд

смог долго противиться очарованию черноглазой писательницы: в апреле 1833 года между ним и Жорж Санд вспыхнул краткий роман, который мгновенно осыпался для нее пеплом разочарования. По Парижу разнесли фразу, якобы сказанную Санд: «Вчера у меня был Мериме, это не бог весть что». В письме Сент-Бёву, бывшему в то время ее близким другом и наперсником, Жорж Санд более пространно и проникновенно жаловалась на то, что вместо сочувствия и утешения нашла в Мериме лишь горькую и легкомысленную насмешку. Быть может, эхом этого эпизода стала заключительная фраза из новеллы Мериме «Двойная ошибка»: «Эти две души, не понявшие одна другую, были, может быть, созданы друг для друга». Кажется, Санд и Мериме не узнали и не разглядели друг друга; помешали личины и переодевания: если Санд облачалась в мужчину, то Мериме тоже довелось однажды позировать в женском платье для «портрета» Клары Газуль – вымышленной испанской актрисы, которой ему вздумалось приписать сборник своих пьес – «Театр Клары Газуль». Отношения Санд и Мериме были краткой интермедией, но настоящие венецианские «карнавалы» с любовными интригами и разоблачениями еще только ожидали Жорж Санд – после встречи с автором пьесы «Венецианская ночь» Альфредом де Мюссе.

      Альфреда де Мюссе предложил как-нибудь привезти в гости к Санд все тот же внимательный друг Сент-Бёв. Санд ответила в очередном письме: «Кстати, по зрелом размышлении, я не хочу, чтобы вы привозили ко мне Мюссе. Он чрезвычайный денди, мы не подошли бы друг другу, и в моем желании его видеть было больше любопытства, чем интереса». Встреча Санд с Мюссе состоялась позже, на ужине для сотрудников «Revue de deux mondes». За столом самый молодой из присутствующих и единственная женщина оказываются рядом, и неутомимый в разговоре Мюссе с упоением рассказывает о чем-то немногословной собеседнице. И, похоже, они производят друг на друга сильное впечатление: в ту же ночь Мюссе прочитывает «Индиану» и посвящает автору пламенные стихи, завязывается переписка. Мюссе недолго выдерживает дружеский тон писем и вскоре признается: «Мой милый Жорж, мне нужно Вам сказать нечто глупое и смешное […] Я влюблен в Вас». Черноокая Жорж и белокурый Альфред составляют идеальную романтическую пару, которой не хватает лишь идеальных декораций. Они уезжают на несколько дней в пригород Фонтенбло и совершают романтические прогулки при луне по лесу, где среди деревьев поднимаются живописные скалы. В довершение всего Мюссе видится призрак; он бледнеет и дрожит, Жорж обеспокоена галлюцинациями возлюбленного и торопится вернуться. К счастью, наутро Мюссе со смехом рисует карикатуры на самого себя, и тревоги Жорж отступают. Альфред де Мюссе вообще много рисует Санд: с кокетливо раскрытым веером в парижском салоне, на корме корабля по дороге в Италию… Конечно же, они вдвоем отправляются в Италию, ибо куда еще могли направиться идеальные литературные влюбленные, – предварительно испросив разрешения у матушки Мюссе (Санд обещает почтенной даме заботиться о поэте) и известив г-на Дюдевана