Андрей понял. Исход предполагал возможность возвращения, но такая вероятность приближалась к нулю. Они забрались так далеко во времени не только из соображений минимального влияния на будущее, но и из возможности построить максимально долговременную программу… нет, не научных поисков, а жизни в этом времени, до их родного времени, до которого они даже не доживут. Только их далекие потомки. Замкнутый круг. Все дороги ведут только в одну точку.
– Ты думаешь, что надо было остаться? – выпалил Андрей, сорвав тяжесть со своей души.
Аня молча уставилась на него. Ухмыльнулась.
– Здесь даже мечтать невозможно.
Андрей остолбенел от таких слов. О чем это она? Хм. Знает ли, догадывается ли она, по какой причине он сделал ей предложение? Может она знает это с самого начала? Зачем согласилась? Знала ли, что ее здесь ждет? Нет, не знала. Спаситель. Он просто сыграл роль. Она же выбрала. Его или спокойный мир?
Работа
Толпа демонстрантов, выкрикивающих агрессивные лозунги в адрес правительства, заполонила центральную площадь, мешая автомобильному движению. Разодетые в джинсы, футболки, рубашки – кто что имеет – демонстранты плевались, размахивали дубинками в адрес автомобилистов, разъяренно орущих на тех в тщетных попытках заставить их своими бурными речами уступить дорогу. Казалось, этот поток смоет все, что находится на его пути, поэтому в стороне от них стояли двое мужчин, одетых в черные брюки, серую рубашку с закатанными рукавами, промокшую от пота, затеняющую большую часть лица кепи. За спиной же у них было по черному рюкзаку. Это были Андрей Хомский и стажер историк Анатоль Фицрой. Андрей, не сводя глаз с беснующейся толпы, держал руку на своих наручных часах. Лицо его мало чего выражало, кроме разве что неприязни к наблюдаемой картине, но в уме он ожидал неприятностей, и если они произойдут, то он в любой момент включит ультразвук с помощью часов, чтобы отпугнуть любителей лезть на рожон.
Анатоль же явно нервничал, крутя глазами по всем возможным сторонам. Его шея, казалось, не двигалась, лишь изредка дергалась в направлении стремительного взора. Невысокий, худощавый, с длинными руками, вытянутым лицом и острым подбородком, он скорее походил на хищную птицу, высматривающую себе добычу среди снующих мышек. Но этот сокол только догадывается о затаившемся в потоке хищнике покрупнее, так и ждущем, когда отведут глаза. Анатоль пытался обозреть весь поток, с непривычки мельтеша глазами по его волнам.
Казалось, воздух наполнен ржавым песком, он давит сродни раскаленным углям на грудную клетку, это океан из плавящего кожу груза, светом своим скорее заставляя ощущать падение в глубокий гравитационный колодец, нежели тепло и уют. Пропотевшие подмышки, спина, этот липкий кисловатый запах бил по голове. Золотая кислая картина только больше давила на нервы.
Мимо Андрея с Анатолем стремительно прошли два высокорослых чернокожих местных, успевших бросить неприятельские