Синдбад повернулся в сторону забора и вытянул шею.
Перед ним раскинулся дивный яблоневый сад. За садом высокими остроконечными башенками устремлялся ввысь прекрасный дворец, слепящий глаза белизной стен и золотом куполов. Дорожки, посыпанные сверкающим в лучах солнца песком и усаженные пальмами, разбегались лучами от его входа, теряясь в зелени сада. Это было чудесно и неописуемо великолепно.
Из сада тянуло свежестью и прохладой. Где-то, невидимые глазу, журчали фонтаны. Меж шелестящих на слабом ветерке крон деревьев то и дело мелькали крыши беседок и мраморные скамеечки. Справа раскинулся рукотворный пруд с белыми лебедями. Рядом с ним важно расхаживал павлин, раскинув свой радужный «глазастый» хвост.
Синдбад дохрустел яблоком, с восхищением взирая на удивительный пейзаж – такого он здесь еще не видел – и через плечо, не глядя, выбросил огрызок.
Бум!
Словно палкой по жестяному тазу.
Синдбад пригнулся и глянул вниз.
Под деревом стояли два стражника в бронзовых шлемах, кольчугах и с копьями.
– Ты чего? – спросил длинный и худой.
– Смотри, – показал пальцем себе под ноги тот, что был пониже ростом и потолще, и поправил съезжающий на глаза шлем. – Кто-то кинул огрызок.
– Кто?
Стражники закрутили головами.
Синдбад еще больше пригнулся, спрятавшись за толстый сук.
– Вот шайтан! – пробормотал он. – Принесла же вас нелегкая.
Стражники между тем все озирались. Из одной из подворотен выглянула любопытная мальчишеская мордашка, за ней еще одна и еще. Они уставились на стражников, шмыгая носами и утирая их.
– Ах вы, щенки! – стражник погрозил им кулаком.
Головы скрылись.
– Кто бы знал, как мне надоели эти проклятые дети! – посетовал тот, что пониже ростом.
– И не говори, – согласился с ним длинный. – Пошли, что ли?
– Пошли.
И они двинулись дальше вдоль забора, неся на плечах тяжелые копья. Синдбад проводил их взглядом и опять обернулся к саду, откуда в это самое мгновение раздался женский смех, и послышались серебристые голоса.
Синдбад попытался разглядеть обладательниц голосов, но за деревьями ничего нельзя было толком разобрать. Тогда он пролез по суку, уходившему далеко за забор, осторожно, чтобы не сверзиться вниз, перебрался на сук одной из яблонь и, замерев, огляделся – вроде бы никого. Быстро спустившись пониже, Синдбад бесшумно спрыгнул на траву и присел.
Тишина, ни охраны, ни собак. Последние, разумеется, его беспокоили гораздо сильнее – это не тупые стражники, которых можно надуть или, в крайнем случае, отправить в нокаут одним ударом. Прокравшись меж деревьев в направлении пруда, Синдбад залег за каменной ротондой с перильцами и скамеечкой, обегающей ее по внутреннему кругу. Рядом