Виртуально-альтернативный заряд ИП мотивирован открывающей ст-ие риторической фигурой отказа (Нет,…). Инфинитивы стоят как в рифмах, так и в началах строк – легкий беспорядок, вторящий теме романтической непринужденности. Один инфинитив появляется уже во 2-й строке. Глагольность в I строфе постепенно падает: за двумя изъявительными предложениями идет одно безглагольное вопросительное (Что пред тобой утеха рая…?), с серией из шести однородных подлежащих, готовя абсолютную инфинитивность II строфы – грамматический аналог лирического растворения личности в природе.
От менее смелого опыта Туманского (№ 32) тютчевское ст-ие отличает эта абсолютность серии, а также перевод в неархаический – «актуальный» – Я4 (ср. № 18). Ст-ие было в числе рассматривавшихся Пушкиным для публикации в «Современнике» (1836/7) ст-ий Т., но не вошло в нее и было опубликовано лишь посмертно – в преддверии модернистской активизации ИП. См. Ж-2008a.
Алексей Степанович Хомяков (1804–1860)
Х. активно применял ИП как в лирике, так и в драме, преимущественно для разработки темы творческой или политической власти. Таковы № 34 и два десятка других ИС из трагедий «Ермак» (1825–1826) и «Дмитрий Самозванец» (1831–1832, пост. 1833) и ИС в № 35 и ст-иях «На сон грядущий» (1831) и «Просьба» (1828). В плане политической власти характерен фрагмент «Ермака» (III, 8-9), с монологом заглавного героя и искушающими рассуждениями Шамана, в котором квазиабсолютная ИС насчитывает, с перебивками, 18 инфинитивов:
[Ермак:] Здесь быть царем, там умереть на плахе! Царем, владеть судьбою ста племен, Быть богом их, их зримым провиденьем. О гордая, но сладостная мысль! Сказать войне: пылай! и кровь лиется; Велеть: будь мир! и счастлива земля; Зреть пред собой склоненные народы И взглядом, манием одним руки Им страх внушать, вливать в их сердце радость; Давать им жизнь иль к смерти посылать, И лишь от неба ждать своей судьбины, Пред ним одним главу свою склонять… Не это ли венец мне предлагает?.. <…> [Шаман:] Быть благодетелем, его отрадой, Его защитой? Зреть веселие одно, Внимать вокруг благословенья, Знать, что везде, где чтится твой закон, Во всех странах, твоей подвластных воле, Ни вздоха нет, ни горести, ни слез, – И говорить: «Они счастливы мною <…>»
Речь Ермака – это две почти абсолютные ИС (4+9), разделенные назывным предложением (О гордая, но сладостная мысль!) с ретроспективно и не очень жестко управляющим словом мысль и завершающиеся аналогично резюмирующим это. Они посвящены теме царского могущества; виртуальность ИП (герой колеблется, не принять ли ему корону, изменив законному царю Ивану Грозному) подчеркнута альтернативностью