– Стоит ли притворяться с таким усердием?
– Я не притворяюсь…
Сичжин приподнял рубашку. Вероятно, кто-то задел его в драке – на бинте, прикрывавшем недавно зашитую рану, выступила кровь.
Увидев, что Сичжину действительно плохо, Моён мгновенно стала серьезной.
Наклонившись, она стала осматривать рану. Прядь волос упала на щеку девушки. Сичжину захотелось протянуть руку и поправить непослушный локон. На этот раз дрогнуло его сердце.
Они направились в хирургическое отделение. Сичжин вел себя как примерный пациент и выполнял все распоряжения доктора: разделся до пояса, устроился на больничной кушетке. Под ярким светом ламп стали видны многочисленные шрамы на теле. Настоящая летопись его боевых подвигов: и внушительные, и небольшие, каждый из этих шрамов напоминал, где, когда и с кем пришлось столкнуться Сичжину. Одно ранение искалечило его душу даже сильнее, чем тело. По оставшимся рубцам Сичжин мог восстанавливать в памяти прошлое, но не мог ни с кем поделиться воспоминаниями. Его профессия обязывала соблюдать секретность.
– Думаю, швы разошлись во время драки. Когда вы получили это ранение? – спросила Моён, сняв окровавленную повязку.
– Пару дней назад.
– Как это произошло?
– Поранился, когда мы копали какую-то яму. Вы ведь знаете, в армии постоянно что-то копают.
– В самом деле? Странная у нас армия. Пулю вы тоже схватили, пока копали яму? Это ведь огнестрельное ранение? – указала Моён на шрам выше.
Шрам от пули, изувечившей не только тело, но и душу.
– Вы знаете, как выглядят огнестрельные раны? – с сочувствием в голосе спросил Сичжин в ответ.
– В Корее бы не узнала, но я одно время работала волонтером в Африке, там приходилось видеть.
– Раз вы в курсе, не стану отрицать. Я получил это ранение в Нормандии. Пули тогда сыпались градом, и я пробирался сквозь огневой шквал, чтобы спасти боевого товарища… – почти торжественно начал рассказ Сичжин.
Некоторое время Моён слушала, не говоря ни слова.
– Вашего боевого товарища, случаем, звали не рядовой Райан? – в конце концов спросила она невинно, без капли иронии в голосе.
Не сумев сдержаться, Сичжин рассмеялся. Эта девушка была поистине удивительной. Бесстрашно сражается за правду, честно признает свои заблуждения, да еще и остроумно реагирует на юмор.
– Готово. Швы можно будет снять через неделю, а до тех пор регулярно меняйте повязку. У вас в воинской части есть медпункт?
– А можно перевязывать здесь?
– Не далеко добираться?
– Далеко. Как насчет того, чтобы я приходил каждый день? – игриво предложил Сичжин.
Моён на секунду задумалась, словно взвешивая в уме ответ.
– Каждый день не стоит, трех раз достаточно… Ну хорошо, четыре перевязки ускорят ваше выздоровление.
– Делать перевязку будете вы?
– Разве важно, кто будет менять бинты?
– Очень важно. Это должна быть очень красивая девушка.
Наконец-то на ее лице расцвела улыбка.
– Раз