– Рост протестных настроений происходит и на других мирах на фоне ухудшающейся экономической ситуации. Возникают стихийные митинги, доходит до погромов…
– Я понял вас, Генрих… – поморщился канцлер Союза независимых миров. – Подавляйте их выступления в самом зародыше.
Марк Шульберг жестом усадил министра внутренних дел и повернулся к Артуру Баренцеву.
– Что скажет Комитет федеральной безопасности по этому поводу?
– Мы работаем над этим, – немного смутившись, ответил новоиспеченный директор КФБ. Он действительно был слишком молод для генеральской должности.
«А я что? – подумал уже про себя Каин. – Как раз в адмиралы гожусь со своими-то тридцатью с небольшим годами?!»
– Есть большая вероятность, что подобный рост протестных настроений не случаен, – продолжил Артур Баренцев. – Мы работаем с зачинщиками беспорядков, выявляя ниточки, которые могут привести к возможным организаторам. Если таковых не обнаружится, то это уже не к нам…
– Ясно.
«Похоже, конфедераты начинают бить нас нашим же оружием», – снова подумал Каин, вспоминая еще одну провернутую им операцию, но уже политического характера.
На Касабланке он являлся участником одного такого процесса политического отторжения планеты путем нагнетания обстановки, устраивая митинги, конфликты с полицией, в общем, провернув искусственную революцию. Ничего нового.
Каин невольно вспомнил Лару, женщину своей мечты. Тогда она ему очень помогла, но делала она это в своих интересах, будучи агентом РУВКФ и стремясь выйти на пиратских главарей. Почти вышла…
Канцлер после оглашения всех докладов оглядел собравшихся.
– Это все? Больше ни у кого нет никаких вопросов, предложений?
Министры сидели молча и не шевелясь. Сказать им действительно нечего сверх того, что они уже сказали. А что касается предложений… Они наказуемы, в том смысле что самим придется все реализовывать, и если не получится – накажут уже реально.
– Понятно…
И вот когда все готовились встать и удалиться, разойдясь по своим кабинетам, чтобы продолжить работу, как только это разрешит канцлер, сказав: «все свободны», он обратился к Иннокенту:
– Господин контр-адмирал…
– Сэр? – удивленно взглянул на Марка Шульберга Каин.
– Теперь что касается вас…
Сказав это, канцлер нервозно потеребил уголок листка, который взял в руки.
– Это мой указ о некоторых перестановках и новых назначениях.
– Да, сэр… – напрягся Каин.
– Итак… – с хрипом продолжил Шульберг, чем выдал свое изрядное волнение.
Прочистив горло и отпив воды, он продолжил уже нормальным тоном:
– Итак, господин контр-адмирал,