Часы и минуты.
Сияют созвездья
Красою иконной…
Лишь день до отъезда
И полки вагонной.
Летняя фантазия
Заката луч упал на дом, на
Панели блёсткие на нём,
И дом, высокий, словно домна,
Ввысь устремился многотонно,
Весь-весь охваченный огнём.
Куда ты, эй? Не на Луну ли?
Но поздно – отданы концы.
Закат божественный в июле…
К иллюминаторам прильнули
Ошеломлённые жильцы.
«Раскаты, дельта…»
Раскаты, дельта,
Цветущий лотос.
Каспийским ветром
Мне треплет волос.
Отцветший лотос
Печален, жалок.
С женою Лота
Он схож, пожалуй.
Бакланы, цапли.
Им рыба – пища.
Уха по-царски.
В тени – жарища.
А градус – сорок.
Он крепче рома.
Какой-то морок
И дрёма, дрёма…
«Степною дорогой от Гули я…»
Степною дорогой от Гули[4] я,
По травке, по краю,
На дачу, ногу выгуливая,
Тихо шагаю.
Не то, чтобы устал я,
Не то, чтобы лихо —
Дорогу осиливать стал я
В два передыха.
О праздности, о лени я
Думать не смею.
Стала побаливать левая…
Похоже, старею.
Так на кого же оставлю я
Яблони сада
И домик с плотными ставнями,
Где летом прохлада?..
«Знойное лето. В Поволжье…»
Знойное лето. В Поволжье —
Сахара, геенна.
Скудное сено. Расти не желает отава.
И на зажинки, как водится, на Финогена
Так и не спала жара, так и не спала.
Жалят скотину, забредшую в озеро, слепни.
Поле взывает: хоть капельку, Господи, брызни!
Птахи задумались: крылья ещё не окрепли.
Сам я задумался: что-то случилось в Отчизне.
«Дорога затравевшая…»
Дорога затравевшая.
Копыт забытый стук.
Упрямо сети вешает
На дерева паук.
Асфальтовою, новою
Куда-то жизнь спешит.
Оброненной подковою
Забытый путь лежит.
Паук один, не сетуя,
Всё правильно решил.
Запретным знаком сети он
Развесить поспешил.
«Не завожу железного коня…»
Не завожу железного коня.
Идти пешком и любо мне, и мило.
Велосипед украден у меня —
Разбой шпана на дачах учинила.
Не подвезут – иду себе пешком
Степной тропой. Поверьте, это чудо!
Мой чуб уже не надо гребешком
Расчёсывать, поскольку нету чуба.
Нам, пешеходам, славиться в веках!
Иду, слагаю гимны огороду.
О нас, о пешеходах-чудаках,
Цветаева М. И. писала