Как славно, что не завтра
И точно – не сегодня
На лёгкой бричке лето
Не съедет со двора!
И то – ещё вкрутую
Не сварен куст калины,
Арбузный ус казацкий
Привял, но не зачах.
И ласточки впервые
Устроили смотрины
В своих старинных фраках
На вислых проводах.
И тыква пьяной бабой
Сопит на жирной грядке,
И дыни, как телушки,
Готовы на убой.
А я опять сбираю
Потешные манатки,
А мне опять куда-то
Вдогонку за судьбой.
Немереные персты,
Дороги без возврата;
Душа то жаром пышет,
То сусликом скулит…
Ну что ж, оставим лето —
Оно не виновато —
Подрёмывать в покое,
Как Бог ему велит!
«Август, сочень, хруст капустный…»
Август, сочень, хруст капустный
Тайным светом душу полнит —
Кто-то давний, кто-то грустный
Обо мне, похоже, помнит.
Кто-то в памяти проведал,
Как мне в отчем доме сиро,
Не случайно за обедом
Кошка хлебушка просила.
И чего, скажи на милость,
Не хватало хоть бы малость,
Ведь не крыша прохудилась
И калитка не сломалась.
Не на ту ли сыплет крышу
Август яблоки и груши?
Коль глухой – так не услышишь,
Коль не веришь – так откушай.
Только вижу всё и чую:
Запах жести, запах сада —
Августовскую причуду,
Августовскую усладу.
Калина
Калина светит вполнакала,
Не до краёв накалена,
Облокотясь на тень устало,
Как разведённая жена.
Её не трогают – да что там! —
Она осинам не чета —
Ни августовская забота
И ни сентябрьская тщета.
Как будто с кем-то оплошала,
Считает тихо день ко дню.
Пока мороз за полушалок
Ей не запустит пятерню!
О, как она задышит гневно,
И распалится вдруг она,
Как византийская царевна
Иль древнерусская княжна!
Иль от щекотки рассмеётся
И полыхнёт кистями губ
Крестьянской девкой у колодца
На первом праздничном снегу!
Прощание с родиной
Понурым взглядом из-под палых век
Я обыдёнкой с жизнью согласился,
Что всякий здравый русский человек
Давно с домашней родиной простился
И душу продал городу навек,
И на миру с улыбкой покрестился.
Ан без тебя, родинушка-родня,
Свидетельница вещего начала,
Не только б вживе не было меня,
Но и тебе меня бы не хватало:
Не я ли плёл плетни из краснотала
Заветных слов? А по садам шныряла
Наущенная мною ребятня…
Я помню дом присядистый, без крыл,
Зато