Врачи в один голос говорили, про фигурное катание можно забыть, но она не сдалась, как только кость срослась, мы с ней стали потихоньку тренироваться и возвращать подвижность ноге и эластичность мышцам. Каждый день я делала ей массаж, добавляя каплю своей силы, через восемь месяцев она вышла на лед.
Подруга встретила меня с распростертыми объятьями, и известиями, что ее брат близнец Ромео передавал мне горячий привет и известие, что Герим сидит в тюрьме за нападение. Ночевать я осталась у Джульетты, нам было что вспомнить и о чем поговорить. В среднем каждый час я отправляла Джонатану видеоотчет, что со мной рядом нет мужчин, только одна Джульетта. В ответ получала письменный и видеоотчет о ходе тренировок. Перед сном я послала мужчине видео, где лежу в кровати одна и медленно задираю одеяло, обнажая ногу. К моему удивлению, не только не последовало ответа, но вообще видео просмотрено не было.
Стараясь не поддаваться панике, засекла полчаса, может он принимает ванну или занят… Когда прошло еще полчаса, а видео так просмотрено не было, начала волновать в серьез. И тут меня осенила мысль, а вдруг он просто забыл телефон в гостиной? Надо позвонить Дэшу и спросить как там Джонатан, на крайний случай можно позвонить на стационарный телефон, прислуга обязательно ответит на звонок.
Слушая в трубке длинные гудки, мысленно составляла план действий, не может быть такого, чтобы даже стационарный не отвечал. Сделав пару звонков, чтобы не идти одной, ведь неизвестно, что или кто меня ждет в доме Джонатана, оставив Джульетте записку с извинениями, неслышной тенью растворилась в темноте ночи.
К дому мы подъехали с соседней улицы, он стоял с темными окнами, ни одного даже маленького проблеска света было невидно. Вроде обычное дело, ночью, все спят, свет выключен. Но не в этом доме, здесь всегда остается слабый свет, а в комнате Джонатана всегда горит ночник. В бинокль нам ничего не удалось рассмотреть, движения нигде замечено не было. И я решилась зайти в дом через черный ход, парни под предлогом моей безопасности тоже пошли. Открыв без единого звука дверь, осторожно вошли на кухню.