Жнец. Николай Александрович Кочкалда

Захар умылся в ручейке, вытер руки и достав остатки вчерашней каши с солониной принялся поглощать пищу. С такими мыслями и до вегетарианства недалеко. Серого-то нужно кормить, если есть захочет. А то вдруг с ним рядом первый в истории волк-суицидник. В общем нужно вернуть волку волю к жизни, не дать себя сожрать, ещё и объяснить, что он по жизни неправ.

      Остаток дня Захар провёл, оттаскивая мёртвых зверей и сбрасывая их ниже по течению. Следы крови тщательно перекапывал и закидывал землёй. Ещё не хватало что бы пол леса сбежалось на пиршество. Разбив лагерь, принялся за костёр и готовку. Запаса продуктов оставалось дня на три-четыре. Нужно было охотиться, но это всё завтра. Сегодня отдыхать.

      Следующие двое суток волк спал, изредка просыпаясь, чтобы попить. Пищу не трогал, видать берёг силы. Захар не вмешивался, только помогал волку поднять тяжеленную башку, чтобы напоить. Все свободное от охоты и заготовки дров время, Захар работал с разумом волка. Это оказалось довольно интересным занятием. Оказалось, что эмоции, хранящиеся в памяти можно замещать. Это было чем-то похоже на работу с файлами в компьютере. Все конечно было намного сложнее устроено, дотрагиваясь до одних ниточек, Захар непременно задевал кучу других, сложнее всего было найти на что заякорить волка. До встречи с Захаром у него была любимая подруга и верная стая, сейчас же не было совсем ничего, ради чего хотелось бы жить и драться. Перебрав кучу вариантов, Захар остановился на самом простом и сомнительном одновременно. Захар попросту заякорил волка на себя. С Захаром волка связывала сильнейшая эмоция ужаса, которая никак не хотела уходить. Убирая её, Захар опять обнаруживал эту гадость при переборе струн. В итоге он просто достал из памяти волка остатки воспоминаний о любимой подруге и стае, после чего просто переплёл их с толстой струной ужаса. Говорят, же, что от любви до ненависти один шаг. Почему бы зверюге не полюбить, то что раньше вызывало дикий ужас? Звучит конечно крайне сомнительно, в любой другой ситуации Захару и в голову не пришло бы добиваться любви самого грозного хищника этой части населённого мира. Но другого выхода Захар не видел. Время шло, каждую ночь становилось все холоднее и холоднее, дичи было всё меньше, волков всё больше. Захар чувствовал их всех. Вовремя возни с волчьим разумом, Захару иногда чудилось, что это он носился по окрестным лесам, загоняя добычу и впивался ей в горло, дождавшись, пока силы от многочисленных порезов клыками не оставят жертву.