Мартин беззастенчиво воззрился на Дашу, окинул её оценивающим, не слишком приятным взглядом, от макушки до пяток, будто просканировал, всю, и снаружи, и внутри, до самых печенок. И опять усмехнулся.
– Плюс ко всему, она ещё и рыжая.
– И что? – вызывающе воскликнула Даша, с трудом подавив жгучее желание подойти поближе к этому нахалу и спихнуть его с окна, туда, вниз, в неизвестность.
– А то, – невозмутимо откликнулся Мартин и беззаботно качнул свешивающейся с подоконника ногой. – У нас считают, что рыжие – безнадежные неудачники. Это цвет невезения и напастей.
– Вот и держись от меня подальше! – хмуро посоветовала Даша и раньше Лалы двинулась прочь.
Ну надо же! Среди всеобщего совершенства и радости нашлось одно досадное недоразумение, способное испортить замечательное настроение. Сорняк среди прекрасных цветов. Криволапый облезлый недотёпа среди миленьких пушистых щеночков. Откуда только такой взялся?
– Кто он? Твой брат? – отойдя подальше, поинтересовалась Даша.
– Ещё чего! – негодующе выдохнула Лала. – Тоже мне брат – не пойми кто! Подкидыш. Просто папа привёз его, ещё совсем маленького, из одного своего путешествия. То ли подобрал где, то ли выкупил у бродячего цирка.
– Выкупил? – изумилась Даша, и её неприязнь к Мартину на какой-то срок сменилась сочувствием и жалостью. – Разве у вас торгуют людьми?
– Ну что ты! – опять вознегодовала Лала, горячо переживая за родную страну. – Конечно, не торгуют. – И объяснила чуть брезгливо, слегка понизив голос: – Но он… Мартин… понимаешь, у него есть такие необычные способности, что посчитали, будто он не совсем человек. Существо. Какой-то его предок был из волшебных народов. Вот и получилось невесть что. На нашу голову.
– Во-первых…
Сначала прозвучал голос, невозможно близко, а через мгновенье появился и его обладатель, материализовался в нескольких шагах от девочек, возник из ничего, так что Даша от неожиданности отпрянула назад.
– … политика Ригании проповедует толерантное отношение к существам нечеловеческого и смешанного происхождения, – назидательно и официально продекламировал Мартин. – Во-вторых, я – не невесть что. Я, между прочим, стопроцентный ангел.
Девочки одновременно фыркнули и рассмеялись.
– Ангел? ‒ Даша оценивающе оглядела Мартина, совсем как он её несколько минут назад, снисходительно, с головы до пят. ‒ И где же твои крылья?
– И белый балахон до пола? А ещё этот… как его? Нимб, да? – докомплектовал Мартин и снисходительно хмыкнул. – Опять эти нелепые штампы. Ничего нового придумать не в силах?
– Сгинь ты! – не выдержав, воскликнула Лала, совершенно не по-королевски.
– Да и пожалуйста! – обиженно протянул Мартин и исчез, словно его никогда и не было: ни удаляющихся шагов, ни хлопанья дверей. А вот неприятный осадок от встречи с ним остался. Или тревожный? От резких, насмешливых слов, от непонятных намеков.
Почему