Особый прием Гурова. Николай Леонов

радушно улыбающуюся пожилую женщину, которая приветливо сказала:

      – Добрый вечер! Вот ваши ключи! Ваш номер 324-й, это на третьем этаже. А ужин будет через пять минут – нам только разогреть!

      – Володя! Ужинать будешь? – спросил Гуров.

      – Нет, мне бы сейчас только на постель упасть, – пробормотал тот.

      – Ужин отменяется, – развел руками Лев Иванович. – А вот разбудить нас в половине шестого вы сможете?

      – Конечно! – с готовностью заверила его женщина. – А завтрак во сколько подавать?

      – Без десяти шесть, только скажите, где у вас буфет находится.

      – Вам никуда ходить не надо, все принесут в номер. Спокойной вам ночи! – пожелала дежурная.

      Номер оказался стандартным, но вылизанным до такой чистоты, что просто сверкал.

      – Чур, я у окна спать буду! – с ходу застолбил себе место Гуров.

      – Да пожалуйста! Только вы уж укройтесь потеплее, чтобы вас, как Станислава Васильевича, не просквозило, – сказал Володя, направляясь к холодильнику, чтобы положить туда бутерброды.

      – Не записывай меня в старики! – сварливо буркнул Гуров, ставя секретный телефон на подзарядку.

      – Лев Иванович! А ведь вы правы оказались! У нас и тут холодильник забит! – воскликнул Никитин, открыв дверцу.

      – А я всегда прав!

      Говоря это, Гуров вдруг быстро и неслышно подошел к двери номера и, прислонившись к стене так, чтобы оказаться прикрытым открывшейся дверью, застыл с пистолетом в руке. Никитин же, увидев, как бесшумно поворачивается оставленный им в замочной скважине ключ, тоже достал пистолет и, скользнув в ванную, прикрыл дверь, оставив небольшую щелку, через которую мог тут же увидеть того, кто войдет. Незваным гостем оказалась молодая женщина в костюме горничной. Она сделала шаг вперед, держа перед собой руки ладонями вверх, показывая тем самым, что у нее ничего нет. Гуров тут же спрятал пистолет, знаками показал Володе, что пойдет с этой женщиной, и вышел. Она пошла по коридору, Гуров последовал за ней, тихонько заметив:

      – А ты, Наташа, выросла! Похорошела! – На что женщина, повернувшись к нему, только зло оскалилась.

      Они подошли к какому-то номеру и вошли внутрь, там в кресле их поджидал невысокий высохший старик со впалыми щеками и нездоровым румянцем – это был «смотрящий» по Чернореченску вор в законе Тарас Семенович Остапчук.