Бедняжка м-с Пурфо! Муж методист. В его безумии имеется система. Булка с тмином и обед из молока и содовой в образцовой молочной. Ест с секундомером, тридцать два жевка в секунду. Но бакенбарды у него всё же растут, котлетной формы. Считается взаимосвязанным. Кузен Теодора из Дублинского Замка. В любой семье не без придурка. Он её награждает почти каждый год. Видал его возле Трёх-Весёлых-Пьяниц, вышагивает себе с непокрытой головой, а его старший тащил одну в авоське. Пищат, орут. Бедняжка. Да ещё год за годом давать им грудь в любое время ночи. Эти грудные такие эгоисты. Собака на сене. Премного благодарен, в мой чай таких услад не больше одного кусочка.
Он остановился на перекрёстке с Флит-Стрит. Пообедать за шесть пенсов у Ровса? Надо ещё найти ту рекламу в Национальной библиотеке. За восемь пенсов у Бертона. Пожалуй, да. Как раз по пути.
Он пошёл вдоль здания Болтон Вестморланд. Чай. Чай. Чай. Я забыл выдоить Тома Кернана.
Уфф. Тц, тц, тц. Только представить трое суток стонет на койке, на лбу уксусный компресс, живот вздут. Фьють! Невпротык! У младенца головка слишком велика: щипцы. Скрючился внутри неё слепо долбит, пробивается наружу. Я бы кончился. Счастье, что у Молли проходили легко. Должны же придумать что-то чтоб не так. В муках давать жизнь. Местная анастезия при родах: королева Виктория подала идею. Девять у неё было. Порядочный выводок. Старушка в башмаке жила и столько деток завела. Но у него, по-моему была чахотка. Пора кому-то и додуматься, вместо трепотни о многосмысленной сути отблесков серебра. Жвачка для дураков. Запросто можно делать деньги, и немалые. Никакого риска, из совокупности налогов отчислять каждому новорожденному пять фунтов для сложных вкладов, до двадцати одного, пять процентов это сто шиллингов и пять долбаных фунтов, за муки, умножить на двадцать, привлечёт вклады людей, накопиться сто десять с чем-то к двадцати одному году, надо б прикинуть на бумаге выходит круглая сумма, больше чем кажется.
Кроме мертворожденных, конечно. Их даже не регистрируют. Лишние хлопоты.
Забавно они смотрелись напару, со вздутыми животами. Молли и м-с Мойзель. Встреча матерей. Чахотка порой отступает, на время. А потом они кажутся вдруг такими плоскими! Умиротворённый взгляд. Камень с души. Старая м-с Торнтон милейшая была старушка. Все мои младенчики, говорила она. Ложку с молочной смесью сперва себе в рот, потом им даёт. Кушай крошка, очень ням-ням. Сынок Тома Волса руку ей перебил. Его первая заявка о себе обществу.