Такая канитель тянулась бесконечно с каждым перебежчиком. Но не каждого защищал брат охотник. Когда-то Лана выглядела, как он. Пшеничные волосы, большие голубые глаза, острые скулы. Она мечтала когда-нибудь вернуться в своё тело. Быть собой и не бояться того, что за углом стоит какой-нибудь парень с мачете.
– Ну так и что тебя привело, мой белобрысый старший брат. Знаю же, ты не мог приехать просто так.
Он нахмурил тяжёлые светлые брови, скомкал губы, выждал и сказал:
– Тебе снова пора бежать. Тебя ищут.
– Кто-то из твоих? – Лана вжалась в диван.
– Нет, они даже не охотники. В этом я уверен, пробил по всем каналам, наши молчат. Так что эти ребята со стороны.
– Я тебя прошу, не говори, что снова придётся менять тело.
– Не придётся, просто какое-то время не показывайся. И своим соседям скажи.
– Им особенно сложно будет всё объяснить. Ты знаешь, что демоны не слишком разговорчивые? А вампирша из соседней комнаты самая странная из нашей компании.
– Не пора тебе от них съехать?
– И куда? С ними хотя бы есть какая-то гарантия, что твои не сразу найдут.
– Надо попробовать ещё раз поговорить с отцом насчёт твоего возвращения.
– Виктор, я не вернусь, мы обсуждали это с тобой миллион раз, – Лана повысила голос, – это не жизнь, а рабство какое-то. Достаточно того, что в этом теле мои способности не проявляются на полную.
– А вот это, моя дорогая сестра, как раз очень хорошо.
– Виктор, нет ничего хорошего в том, чтобы не быть собой, – Лана смахнула слезу и отвернулась.
Брат коснулся её плеча, но она отдёрнула его.
– Зря ты пришёл, – голос звучал грубо.
– Лана, не надо так.
– Уходи, Виктор. Мне следовало сказать это раньше, но, наверное, боялась остаться в полном одиночестве. Нам не стоит больше видеться. Ты охотник, а я перебежчик. Пусть так и останется. Уходи, пожалуйста.
Лана продолжала сидеть спиной к брату, когда услышала шаги.
– Я всё равно тебя люблю.
Некоторое время удалось посидеть в тишине, поплакать. Ведь иногда хочется просто вдоволь нареветься, чтобы все переживания разом смыло. Виктор в какой-то степени был прав: избавить себя от вечных скитаний и страха, вернуться к семье и самолично посадить себя на привязь – выход, но не тот, к которому стоит стремиться. И неужели нельзя придумать что-то ещё? Сколько можно скитаться по миру в поисках спокойствия. Нельзя же всю жизнь прятаться под маской другого человека, жить его жизнью. Какой смыл в этом? Лана мечтала когда-нибудь вернуть своё тело и силы. Но правление не допустит, или охотники найдут раньше и прикончат.
– Да здравствует царство уныния и хотелось бы разврата, я вижу твои щиколотки, позволь рассмотреть что-то ещё.
– Ненавижу тебя, Эш, – Лана обернулась и бросила