– Я сто раз это видела! – она с отвращением отвернулась. – Обычный экран с видом на Землю!
– Не экран. Это настоящее панорамное окно, созданное из слоев наноматериала.
Татьяна подняла взгляд, скользнула им по очертаниям орбитальной верфи, и в ее сознании вдруг что-то переключилось: яркие немигающие россыпи звезд, глубокая тьма, тонкие контуры рукотворных конструкций, плывущие на фоне абсолютного мрака, – все это мгновенно слилось в остром восприятии реальности – она стояла подле тонкой, совершенно ненадежной преграды, отделяющей ее от Бездны…
У нее резко закружилась голова. Острые, никогда не испытанные ранее чувства обрушились, оглушили, ледяной ужас захлестнул сознание, резко закружилась голова, к горлу подступил ком.
– Глеб, зачем все это?! Я не могу! Мне плохо!
– Танюша, успокойся. Ты в полной безопасности, поверь!
– Я так не думаю… Мне здесь совершенно не нравится! – Она старательно отводила взгляд, не в силах еще раз посмотреть в глаза бесконечности. Острые колючие искорки звезд теперь казались ей враждебными, даже взгляд, украдкой брошенный на Землю, уже не успокаивал. Ее лицо побледнело, она ничего не могла с собой сделать, лишь чувствовала все усиливающую дурноту да растущее состояние паники, страха, ужаса.
– Где здесь туалет? – сдавленно спросила она.
– Пойдем, я покажу.
Глеб провел ее по узкому коридору, указал на овальную дверь.
«Похоже, наша экскурсия завершилась», – сокрушенно подумал он.
В этот миг от переборки вдруг отделилась странная тень, похожая на сгусток уплотненного воздуха.
«Это еще что такое? – взгляд Глеба скользнул по облицовке, но не нашел ничего, способного сформировать облако газа. – Какой-то сбой систем?! – Он замер, подметив, как эфемерное образование вдруг приняло контуры человеческой фигуры и словно просочилось сквозь стену! – Нервы пошаливают? С чего бы?»
На всякий случай он соединился с системой станции, через кибстек передал информацию о странном явлении, но ответ, немедленный и категоричный, унял тревожное чувство.
Датчики, расположенные в коридоре, не зафиксировали никаких аномалий.
«Померещилось, наверное», – подумал Глеб.
Оставшись одна, Татьяна с трудом уняла бешеное биение сердца.
«Что со мной происходит?» Как будто оттуда, из бездонного мрака, кто-то холодно и пристально взглянул ей в глаза, а затем стиснул горло, и теперь желудок выворачивало, предметы двоились, душа сжалась в комок, чувство глобального, тоскливого одиночества, острое осознание своей ничтожности перед бездной космического пространства уже не отпускали ни на миг.
Она умылась, взглянула на себя в зеркало.
Бледная,