Директор тревожно взглянул на Белдо. Старичок схватился за сердце и стал искать по карманам таблетки. Таблеток на нашел, но отыскал мятную конфетку и предложил ее директору. Тот замотал головой.
– Поначалу мы думали: кто-то из местных. Перемахнул, понимаешь, деятель спьяну через забор да и ухнул. Много ли поддатому надо? Хотели уже в полицию звонить, да дело-то скользкое, замотают… А тут смотрю: экскаваторщик бежит. Лица на нем нет! Кричит: «В соседнем кубе льда лошадь нашли… крылатую!» – директор уже привычно посмотрел на Белдо, как на самого сочувствующего.
Старичок послушно заохал, пугаясь новости о крылатой лошадке.
– Ну я пробил по Интернету, и сразу наткнулся на ваш исследовательский сайт!.. Вы что, действительно готовы заплатить триста тысяч долларов любому, кто… И каков порядок выделения средств? – голос услужливой личности вильнул.
– Про денежки – это вот к Альбертику! – прощебетал Белдо. – Я их сроду не держал! Они, как губка – напитываются отрицательной энергетикой всякого, кто держит их со злобой! Зачем мне чужие болезни, когда я и сам человек нездоровый?
Долбушин сдернул с плеча тощий рюкзачок.
– Порядок выделения средств упрощенный. Тридцать пачек по десять. Отрицательной энергетики не бойтесь – только что из банка… А теперь открывайте гараж!
Борясь между услужливостью и желанием заглянуть в рюкзак, директор отомкнул тяжелый замок. Вбежал внутрь, задел что-то ногой, зашарил по стене. Лампы дневного света просыпались долго – вначале с голубоватым потрескиванием вспыхнула длинная в глубине гаража, потом – две короткие у входа.
На деревянных поддонах лежали два неровных ледяных куба. Лед был странного цвета – розовато-зеленый. Один куб был чуть больше человека. Другой – длинный и вытянутый – занимал сразу три поддона. Было заметно, что лед поначалу разбивали ломами, а потом, боясь повредить, пилили. В большом кубе с задранной мордой и неестественно подогнутыми ногами застыл вороной пег. Громадные крылья были изломаны. Перья ближайшего крыла вмерзли в лед совсем близко от скола.
– До ШНыра отсюда километров шестьдесят пять, – вполголоса произнес Долбушин. – Далековато он вышел из нырка!
– Я вас умоляю, не грызите мне нервы! Что такое шестьдесят километров? Двадцать минут лету… – Белдо жадно всматривался в окровавленную, с задранной верхней губой голову лошади. Она сохранилась не просто великолепно. Казалось, сейчас пег рванется, копытами разобьет лед и взлетит.
– Но, будьте вы прокляты, как?.. – изумленно начал Тилль.
– Специфика химического производства. Работает, как формалин. Мухи и те, извиняюсь, не разлагаются, – опуская глазки,