– Мисс Шеридан, – прервал ее размышления Энтони Иден. – Нам в самом деле пора идти.
Оторвав взгляд от окна, она последовала за ним в другой класс, затем в следующий. Если не обращать внимания на разруху (в одной комнате по стенам текла вода, в другой часть стены и вовсе обвалилась), складывалось ощущение, что девочки покинули школу буквально вчера – просто встали и ушли. Фиона остановилась у очередного разбитого окна и посмотрела на внутренний двор и расстилавшиеся за ним поля.
– А что там? – спросила она.
Иден застыл на пороге, и было видно, что ему снова не терпится уйти. Лицо его побледнело, и, пока Фиона молча ждала ответа, он вытащил из кармана большой платок и вытер лоб. Энтони посмотрел через ее голову на строительные машины, двигавшиеся в отдалении.
– Там работают люди, которых мы наняли, чтобы разобраться с водостоком. Насколько я понимаю, необходимо раскопать старый колодец. Думаю, вы уже получили представление о классных комнатах? Пойдемте в столовую.
Она снова пошла за ним по коридору.
– Мистер Иден…
– Называйте меня Энтони, пожалуйста. – Голос у него был напряженный.
– Хорошо, спасибо. Вы меня Фионой. Энтони, как вы думаете, как долго продлится реконструкция?
Он быстро шел по направлению к лестнице, не обращая внимания, успевает ли она за ним.
– Нам понадобится некоторое время, в особенности для того, чтобы заново уложить провалившиеся потолки. Но мы готовы сделать все качественно.
– Эта реконструкция была идеей вашей матери?
Энтони почти не скрывал холода в голосе:
– Да.
– Я бы очень хотела поговорить с ней.
– К сожалению, это невозможно. Моя мать не общается с журналистами.
«Это мы еще посмотрим», – подумала Фиона. Они спустились по лестнице, и Энтони повернул влево, ведя ее за собой через атриум. Ну уж нет, ничто не помешает ей встретиться с загадочной Маргарет Иден.
– Почему? Она больна? – спросила Фиона.
– Напротив, у нее идеальное здоровье. Она просто не хочет отвечать на вопросы прессы, вот и все.
Фиона продолжала гнуть свою линию:
– Почему она выбрала Айдлуайлд? Она здесь училась?
– Нет. Моя мать родом из Коннектикута. А отец из Мэриленда.
– Ваш отец был инвестором, – продолжила Фиона. – Может быть, это был один из его проектов, и ваша мать решила продолжить его дело?
Они дошли до черного хода, и Иден повернулся к ней лицом. Бледность частично исчезла с его лица, но сменивший ее румянец тоже был нездоровым.
– Все было совсем не так, – сказал он. – На самом деле мой отец не одобрял этот проект и запрещал матери в нем участвовать. Он говорил, что на нем мы лишь потеряем деньги. Мать смогла заняться реконструкцией лишь после его смерти.
Значит, вот как. В этом вопросе