«Одна из твоих черт, которые я люблю…»
Я замираю, забыв про омлет. Он так сказал. Значит ли это, что он любит и другие мои качества? Я улыбаюсь в первый раз после того, как увидела миссис Робинсон, – искренне, от души, от уха до уха.
Кристиан обнимает меня. От неожиданности я вздрагиваю.
– Интересный выбор музыки, – мурлычет он и целует в шею. – Как приятно пахнут твои волосы.
Он утыкается в них носом и глубоко вдыхает их запах.
Желание скручивает мой живот. Ну уж нет! Я вырываюсь из его рук.
– Я сержусь на тебя.
Он хмурится.
– Долго еще будешь злиться? – спрашивает он, запуская пятерню в свою шевелюру.
Я пожимаю плечами.
– По крайней мере, пока не поем.
На его губах появляется намек на улыбку. Он берет пульт и выключает музыку.
– Эта запись есть на твоем айподе? – спрашиваю я.
Он качает головой, его лицо мрачнеет, и я понимаю, что это была она – Девушка-призрак.
– Тебе не кажется, что она пыталась тебе что-то сказать?
– Что ж, возможно, если подумать, – спокойно соглашается он.
Что и требовалось доказать. Никакого дара сочувствия. Мое подсознание неодобрительно цокает языком.
– Почему ты не удалил эту песню?
– Мне она нравится. Но я удалю, если она как-то задевает твои чувства.
– Нет, все нормально. Я люблю готовить под музыку.
– Что еще тебе поставить?
– Сделай мне сюрприз.
Он направляется к док-станции, а я снова взбиваю омлет венчиком.
Вскоре зал наполняет божественно нежный и задушевный голос Нины Симоне. Это любимая песня Рэя «I Put a Spell on You».
Я вспыхиваю и, раскрыв рот, поворачиваюсь к Кристиану. Что он пытается мне сказать? Ведь он уже давно околдовал меня. О господи… его взгляд изменился, сделался острым, глаза потемнели.
Я завороженно смотрю, как он движется ко мне под медленный ритм музыки – плавно, словно хищник. Он босой, в джинсах и незаправленной белой рубашке. Красив как бог.
Нина поет «ты мой», и Кристиан протягивает ко мне руки; его намерения ясны.
– Кристиан, пожалуйста, – шепчу я, сжимая в руке венчик.
– Что?
– Не делай этого.
– Чего?
– Этого.
Он стоит передо мной и смотрит сверху вниз.
– Ты уверена? – тихо спрашивает он, отбирает у меня венчик и кладет в миску с яичной массой.
Мое сердце бешено стучит. Я не хочу – нет, хочу – я страшно хочу. Он такой ужасный – и такой желанный, такой горячий. Я с трудом отрываю взгляд от его колдовских глаз.
– Я хочу тебя, Анастейша, – мурлычет он. – Я люблю и ненавижу, и я люблю спорить