Со мной был случай… Ехала в троллейбусе с тяжелыми сумками, устало щурилась в окошко, думая, как непросто будет дотянуть кладь до дома… Сколько их ношено-переношено, этих неподъемных сумок! И одной мной, что ли? Всероссийская женская доля…
Вдруг услышала:
– Что, матушка, тяжко?
Подняла голову и узрела совсем молоденького юношу – светленького, с голубыми ясными глазами – добрыми!
Ответила, как давнему знакомому:
– Не рассчитала силы, сынок.
– Я вам помогу, – и паренек легко подхватил громоздкие мои вещи и двинулся к выходу, я за ним в радости и недоумении: и как он узнал, что выходить мне из троллейбуса именно у кинотеатра «Юность»? И еще вот что удивительно: мне казалось, что вокруг никого нет, только я и этот златовласый мальчик.
Он проводил меня до самого дома, даже в лифт сумки занес, и тут я сказала:
– Ты Ангел.
Он только улыбнулся и ушел. А я и вправду до сих пор уверена, что это был Ангел.
В Мордовии, в Санаксарском Рождественском монастыре, всегда много паломников: со всей Руси едут поклониться святым мощам Феодора Санаксарского и Феодора Ушакова. Не раз и мы с сыном там бывали, и однажды Андрей, глядя на Санаксарское озеро, на широкую окрест монастыря равнину, обрамленную березовыми рощами и дубравами, сказал:
– Хорошо тут, наверное, монахам! Если когда придется жить в монастыре, то – здесь.
Только что закончился особый молитвенный чин, его читал иеромонах Иероним – старец, за духовной помощью к которому ехали мужчины и женщины, старики и дети. Помнится, раньше батюшка служил в своей маленькой келии, люди стояли так тесно, что и руку поднять – перекреститься – было трудно. Потом он перешел в придел полуразрушенной Владимирской церкви – и там народ умещался едва-едва. Именно тогда я и начала понимать, что такое – стояние в вере. Оно ведь из многого складывается, в том числе и из подвигов телесных, тесных…
После одного такого молебна мы с сыном чувствовали себя, как после бани. Да ведь молитва и есть духовная баня, так старцы говорят. Вышли из высоких монастырских врат в чистое поле, увидели: от леса к монастырю шла странница: одежда на ней черная, длинная. Издалека видно, что женщина старая, на груди – ящичек с иконой