– Ну видишь? – Ярпен тыркнул Цири локтем, гордо задрав при этом бороду и показывая на Трисс, заглатывающую пилюлю с видом мученицы. – Мудрая волшебница. Знает что к чему.
– Что ты говоришь, Трисс? – наклонился ведьмак. – А, понимаю. Ярпен, может, у тебя есть лекарственный дягель? Или шафран?
– Поспрашиваю у своих. Я тут принес немного воды и ёдова…
– Спасибо. Но им прежде всего нужен отдых. Ложись, Цири.
– Я еще сделаю компресс для Трисс…
– Сам сделаю. Ярпен, надо бы поговорить.
– Пошли к костру. Откроем бочонок…
– Мне надо только с тобой. Большая компания мне ни к чему. Даже совсем наоборот.
– Ясно. Слушаю.
– Что это за обоз?
Краснолюд поднял на него свои маленькие проницательные глаза, потом медленно и отчетливо сказал:
– Королевская служба.
– Об этом-то я догадался. – Ведьмак выдержал взгляд. – Ярпен, я спрашиваю не из пустого любопытства.
– Знаю. И что тебе надо, тоже знаю. Но это транспорт… хм… особого назначения.
– И что же вы транспортируете?
– Рыбу. Соленую, – не задумываясь сказал Ярпен, после чего не сморгнув глазом продолжал врать: – Фураж, инструмент, упряжь, всякую мелочевку для армии. Венцк – квартирмейстер королевской армии.
– Он такой же квартирмейстер, как я друид, – усмехнулся Геральт. – Впрочем, дело ваше, я не привык совать носа в чужие секреты. Но ведь ты видел, в каком состоянии Трисс. Позволь нам присоединиться, Ярпен, и разреши положить ее на одну из телег. На несколько дней. Я не спрашиваю, куда вы направляетесь, этот тракт ведет прямо на юг, разветвляется только за Ликселью, а до Ликсели десять дней пути. За это время жар спадет, и Трисс сможет ехать верхом, а если даже и нет, то я остановлюсь в городе за рекой. Понимаешь, десять дней на повозке, как следует накрытая, теплая пища… Прошу тебя.
– Не я тут командую, а Венцк.
– Думаю, ты можешь повлиять на него, раз конвой состоит в основном из краснолюдов. Ясно же, что он вынужден считаться с тобой.
– Что тебе Трисс? Кто она тебе?
– А это важно? В нашей ситуации?
– В нашей – не важно. Я спрашиваю из пустого любопытства, чтобы потом пустить сплетню по кабакам. Но, честно сказать, тебя так и тянет к чародейкам.
Ведьмак грустно улыбнулся.
– А девочка? – Ярпен головой указал на Цири, которая никак не могла угнездиться под кожушком. – Твоя?
– Моя, – не раздумывая, ответил Геральт. – Моя, Зигрин.
Рассвет был мутным, мокрым, пахнущим ночным дождем и утренним туманом. Цири казалось, что она проспала всего несколько минут и, едва она успела прислониться к наваленным на телегу мешкам, ее разбудили.
Геральт в это время укладывал рядом с нею Трисс, которую только что принес из очередной вынужденной вылазки в лес. Попоны, которыми была укутана чародейка, искрились росой. У Геральта синели круги под глазами.