Виктор на свою жизнь не жаловался, верил в свое светлое будущее и интересное предназначение, которое он безусловно скоро узнает. Некоторые люди живут гораздо хуже него. Далеко за примерами ходить не надо: друг Андрюха умер возрасте восемнадцати лет, друг Санька – наркоман без памяти. Его уже, наверное, ничего хорошего в этой жизни не ждет. Надька – тоже пропащая душа, остаток жизни проведет в заботах о бомжах, и сама живет как бомж, боится света божьего. Если сейчас спросить водителя, то окажется, что он бывший инженер или ученый, которому не платят заработную плату по полгода, и он вынужден подрабатывать на личном автомобиле все свободное от основной работы время.
К водителю со своими расспросами Виктор обращаться не стал, повернулся к стеклу и заснул. По дороге они остановились на заправке пополнить запас топлива, потом в придорожной забегаловке перекусили. Виктор за всё заплатил. Часов в семь утра они приехали в деревню Невзорово к дому Санькиных родителей.
– Погодите, немного здесь, я пойду с родителями поговорю. Думаю, надо их подготовить, – сказал Виктор и пошел в дом.
Двери были не заперты, Иван Степанович и Вера Федоровна уже встали и занимались домашним хозяйством. Виктор вошел в дом:
– Доброе утро, хозяева, – громко приветствовал Виктор.
– Витенька, здравствуй. Как у тебя дела? А я думаю, кто это к нам приехал? Ты такой важный стал, на машине ездишь, – ответила Вера Федоровна.
– Вера Фёдоровна, Иван Степанович, сядьте, мне надо вам кое-что сказать.
– Что случилось? С Санькой какая-то беда? Ты узнал про него что-нибудь?
– Да, узнал. Я ездил в Питер. Я прошелся по всем местам, где раньше мы с ним встречались, а потом случайно встретил на улице.
– Он жив? Здоров? – перебила Виктора мать.
– Жив, но не совсем здоров.
– Что случилось? Мы ему можем помочь? Где он? – мать уже рыдала, не сдерживая слез.
– Он ничего не помнит. Он и меня не узнает. Просит его называть Георгием. Я его привез, он в машине, – Вера Федоровна бросилась на улицу, за ней Иван Степанович.
Надька, Санька и водитель стояли рядом с машиной. Мать бросилась обнимать и целовать сына, у нее подкосились ноги, и она начала медленно сползать на землю. Ее подхватил Иван Степанович:
– Давайте все живо в дом, – скомандовал отец Саньки.
– Ты моя мама? Это мой дом? – Санька озирался вокруг и ничего не узнавал.
– Да, сынок, я – твоя мама, это – твой папа. Неужели ты нас не узнаешь?
– Извините, но я ничего не помню. Мне очень жаль. Надька, когда мы поедем домой? – обратился Санька к Надежде.
– Теперь