Наступила опять тишина, только слышался монотонный стук колес. Олеся потянулась к стакану: что-то запершило в горле. Кипяток уже остыл…
– Да что вы воду-то пьете? – удивилась Рита. – Хотите, я Вас угощу настоящим армянским коньяком? Вы знаете, что Арарат вовсе даже не в Армении? Да это и не важно.
Попутчица достала бутылку коньяка, поставила ее на стол и тяжело вздохнула:
– В последующие три года мне так и не удалось забеременеть вновь. Врачи говорят, что никаких патологий нет – рожать да рожать! Однажды он ушел по делам, а мобильный оставил в коридоре. Пришла СМС. Я открыла, вот дословный текст, он врезался в моей памяти навсегда: «Милый, ты скоро станешь папой, бросай свою ЭТУ и переезжай ко мне. Твоя Анютка». Сердце остановилось, мне хотелось умереть. У них родился сын, а я одна. Он говорит, что по-прежнему любит меня, а с ней только ради ребенка. Я не могу его видеть, но все еще люблю. Я не знаю, как жить дальше, как восстановить разрушенную гармонию, пытаюсь видеть позитив в мгновениях. Вокруг меня много мужчин, их тоже притягивает моя печаль. Но все они пролетают мимо, словно безликое существо – человек без лица. Зачем я рассказываю Вам об этом? Возможно, чтобы понять, что мы не одиноки в этом мире.
Какая-то неведомая сила понесла Олесю по склонам зеленых холмов, мимо снежных шапок над россыпью кристально чистых озер. Высоко-высоко в горах она видела, как берет начало родник, и его звонкое дыхание, перекликаясь с криками орлов, заглушало тревоги и страхи. Олеся так и не заметила, как прониклась к этой женщине. С каждым словом она открывала для себя что-то новое, и уже полнота Риты казалась ей очень женственной и привлекательной, а красный плащ как никогда подходил к цвету губной помады ее новой знакомой.
Уже потом Олеся все сваливала на необъяснимый синдром попутчика, но это было потом. А когда подействовал алкоголь, она рассказала, как ждет уже полгода своего мужа, который сидит по нелепой случайности в тюрьме, что осталось еще каких-то полгода. И как решилась навестить мужа в их четвертую годовщину свадьбы, но из-за внезапного карантина посещение заключенных отложили на неопределенное время. И как тяжело ей одной, когда кругом подруги только и говорят о своих любовниках. И что везет куклу в подарок своей дочери Сашке. Что как-то на днях к ней приставал генеральный директор и предлагал какой-то смешной порошок, выводящий из депрессии.
Олеся даже показывала подарок Рите и уверяла, что кукла не китайская, а наша, российская, но Рита почему-то не верила и утверждала, что наши такое не делают, и приводила какие-то неубедительные доказательства. А последний тост был почему-то за добрых людей, упоминался проводник и какой-то священник, но Олеся уже тогда ничего не понимала. Потом она припомнила, что священник был вовсе даже не священник, а какой-то знакомый Риты, облачающийся в монашескую рясу и по ночам пугающий прохожих, осеняя последних крестным знамением и прося денег на восстановление