За два часа они отсняли и внесли в таблицу содержимое примерно половины чемоданов. Ни в одном из них не оказалось ничего, кроме одежды, книг и банных принадлежностей, но каждый из этих предметов был по-своему уникален. Какие вещи человек брал с собой, зная, что отправляется в сумасшедший дом, и почему все эти люди ушли отсюда, оставив свои пожитки? Сара устало потерла лицо и потянулась к сумке-холодильнику, которую принесла с собой.
– Думаю, пора подкрепиться.
Она вытащила пачку чипсов и бросила ее в Нейтана.
– Лови.
– Ух ты, спасибо!
– Ты сохранил документ?
Он раздраженно цыкнул и закатил глаза.
– Да, я не тупой.
– Значит, в школу ты все-таки ходил? – не сводя с него глаз, спросила Сара.
Он молча засунул в рот горстку чипсов.
– Иногда, – наконец ответил он. – А иногда прогуливал.
– Где?
– Что – где?
– Где, в какую школу ты ходил?
– В обычную среднюю школу, Ол-Хэллоуз, это далеко отсюда.
– Ты, выходит, католик?
– Что? Нет. Господи, Сара, что за инквизицию ты мне устроила?
Сара налила из термоса две чашки чая.
– Я просто пытаюсь поддержать разговор, Нейтан. Нет причин вставать в защитную стойку.
Он взял чашку.
– Извини. Просто не люблю говорить о прошлом. Меня… травили в школе. Очень плохие воспоминания от того времени.
– Тебе, наверное, было несладко.
– Да, было.
Сара молча смотрела, как он ковыряет заусеницу на большом пальце.
– Почему ты не хочешь вернуться домой, Нейтан? Твои родители, уверена, с ума сходят от волнения. Если бы мой сын…
– Ты ничего не знаешь, – перебил он ее. – Они обо мне совершенно не беспокоятся. Пожалуйста, – взмолился он, – давай оставим эту тему. Ты зря тратишь свое время.
Сара снова замолчала, чтобы дать ему время успокоиться.
– Почему ты так разозлился, Нейтан?
– Я не разозлился, – вздохнув, ответил он. – Хорошо, прости, что я тебя отбрил. Просто… Слушай, хватит уже говорить обо мне. Расскажи о себе, раз уж мы такие близкие друзья. Ты замужем?
Сара инстинктивно потерла палец, где раньше было обручальное кольцо.
– Нет, больше нет.
– Прости… Ммм… а сколько вы были женаты?
– Десять лет.
– Ого, долго. Что случилось?
– Посмотрите, какой любопытный попрошайка! – игриво пнула она его в бок.
– А меня, значит, допрашивать можно?
Она поджала ноги к груди и положила голову на колени. Образ Дэна возник у нее в голове, как только она закрыла глаза и позволила ему прийти. Вспоминать о нем было очень больно,