– Видел… Дало так, что многоэтажки затрясло… Снаряд был не простой… Огненный смерч такой стоял, что у меня волосы на голове и бороде обгорели, хотя я в это время в трехстах метрах был… Пришлось имидж поменять, – показал он на свою лысую голову и изрезанное бритвой лицо.
– Хорошо, – согласился, вновь потемневший лицом, Дима. – Передохнем у тебя, а утром мы пойдем в город… Спасибо тебе за помощь.
– Да, ладно, – отмахнулся Аркадий, взбивая тощий матрас. – Ложитесь спать. Ты на ящики с тушенкой залазь, а ты, толстый, ложись вон на те мешки при входе, – показал пальцем хозяин своим гостям спальные места. – Только осторожно там… Не елозь сильно.
– А что там? – поинтересовался Мишка, укладываясь на объемные черные мусорные пакеты.
– Так… Тряпки… Люблю, красивые вещи, – пояснил Аркадий и пошел выключать генератор.
– А без оружия я бы носа на улицу не высовывал, – высказал он свое мнения, кряхтя в темноте.
– Так может есть у тебя, Аркадий, и оружие тут где-нибудь в мусоре припрятанное? – зевая в темноте, вяло поинтересовался Мишка.
– Мусор у тебя в голове, дурень жирный, – зло отозвался хозяин подвала, – а это запасы на черный день, который, кстати, наступил сегодня утром двадцать второго июня. Нет у меня ничего. Только совок, да пика для сбора мусора нашей дворничихи Аглаи Степановны… Она хоть и была баба вредная, а все равно мне ее жалко… Ее те пацаны, что в меня стреляли, под вражеский танк толкнули, когда те шли по проспекту Машерова… Бедная, даже ойкнуть не успела…
– Я знаю, где взять оружие, – сказал Линевич и закрыл глаза.
Глава 2
I
Кто-то назойливо стучал в дверь…
Пес заходился истерическим лаем…
Виктор Хапнович, он же известный в определенных кругах как «Собака», почти всю ночь не спал.
Поначалу его мучали тревожные мысли по поводу его семьи. Вернее не именно из-за семьи, а из-за той миссии, ради которой он после того, как закончился ракетный обстрел города и силы альянса вошли в Брест, отправил их пешком к своей теще.
О том, что с его женой и тремя детьми, может по дороге на другой конец города что-то случиться, Хапнович не переживал. Жена Ленка могла выкрутиться из любой ситуации, тем более у нее при себе была карта поляка, которая не раз помогала им в их семейном бизнесе. Старшая дочь Полина была уже взрослая и имела свою голову на плечах. Тем более она уже давно знала, как правильно пользоваться своим телом. Если ее толпой и изнасилуют солдаты-освободители, то не велика беда… Бабы как курицы… Отряхнулась и пошла… Сын Леня быстро бегает. Тем более в десять лет он угрозы не представляет. Младшая дочка Женька в свои три года с трудом говорила и именно по этому Витька считал, что она не его… Не его порода… В его роду все были оборотистые и нахрапистые… Поэтому ее не жалко, если что… А переживал он за свои кровно нажитые непосильным трудом деньги и купленные на них золотые побрякушки, которые были закопаны по